 Здравствуйте Валерий. Вы в своем блоке освещаете тему авиации, во многом
правильную и нужную, но имеющую налет ностальгии по давно ушедшему, как это ни
печально. При всем моем уважении к Вам, как к человеку, прошедшему сложную
школу жизни, человеку сложной и творческой судьбы, я бы осмелилась обратить
Ваше внимание на самые насущные и катастрофичные угрозы нашего времени. Можно
сколько угодно тешить себя и других воспоминаниями о давно ушедших славных
временах советской эпохи, но это не приведет к кардинальному изменению курса.
Эти воспоминания ни кому не интересны, кроме тех, кто это пережил сам. Они не
интересны новому поколению, а ведь битва за сознание будущих поколений и стоит
сейчас на острие современности. Из всего списка первоочередных проблем современного общества,
на мой взгляд, на первый план выходят проблемы семьи. Проходивший семинар по
риторике потребовал освещения (в качестве урока) этой темы. Наше движение
"Суть времени", в котором я принимаю непосредственное участие, стоит
неким авангардом противостояния на пути продавливания этой чуждой нашему
менталитету системы. Мы пытаемся заткнуть своим "телом" самые
насущные дыры тонущего корабля, под именем Россия. Современная риторика такова,
что она требует от нас сиюминутной реакции на вызовы, поступающие извне.
Демографическая проблема, как основа выживания нашего общества (имеется ввиду
всех, когда-то составляющих народностей российской империи) чрезвычайно важна.
Это наш Сталинград. К сожалению, надо отметить, общество таково, что оно готово
принять с какой-то молчаливой и тихой покорностью все то чуждое нашему
менталитету, идущее «цунами» идеологии с Запада. Я призываю вас оттолкнуться от
берега ушедшей, (во многом экспериментальной и изобилущей больще все-таки
победами, но оказавшейся на определенном этапе без мудрого руководства,) эпохи
советского периода и сосредоточится на последнем рубеже - традиционной семье. С
уважением, Ольга Лисютина. Добрый день, Ольга. Очень рад, что
Вы меня не забыли, обязательно подумаю над Вашими предложениями об изменении
вектора своих дилетантских рассуждений о бытии. Но у меня осталось слишком мало
времени, чтобы освоить всё это, проблемы настолько объёмны, что было бы наивно
предполагать, что я всё это смогу "переварить", осмыслить и, тем
более, внести реальный , хотя бы минимально обоснованный вклад в их решение. Я
полностью согласен, что в моих робких повествованиях превалирует ностальгия, а
не научная теория произошедшего и происходящего и действительно, к
кардинальному изменению курса «власть имущих» привести не может. Поэтому я
ограничил себя только констатацией фактов моей, вот уже практически прошедшей,
жизни, надеюсь, что это и может стать посильным вкладом в современные научные
разработки потому, что в настоящее время большинство теоретиков вынуждены
основываться на официально освещённых событиях нашего времени, а официоз был
подконтролен и далеко не всегда отражал реальность. Вот поэтому и пытаюсь
предостеречь от возможных ложных выводах о действительном положении дел в эпоху
социализма, особенно в его "развитой" стадии. Благодарю Валерий, что Вы не обиделись и поняли меня
правильно. Мое сообщение было слегка эмоциональным, но это от досады, что
основная масса населения (судя по рейтингам опросов) голосует
"за" традиционные ценности,
возврат к советской системе образования, историческое достоинство и т.д. Но
вместе с тем демонстрирую "легкую готовность подчиниться", вместо
сопротивления.. Вместо соборности происходит разборность, вместо реальных и
предложенных совместных действий - словоблудие и рассуждения типа
"дескать, а что мы можем изменить, да у меня работа, семью кормить и мне
вообще некогда.." А то, что при современных разрушительных тенденциях не
будет ни работы, ни семьи.., вот об этом стараются или не хотят думать. Что
это? Русское "авось" или слабая надежда, что меня-то пронесет, дожить
бы до понедельника? Людей реально загоняют в социальное гетто, лишая
образования, развращая секспросветом, примитивной субкультурой, тем самым
создавая почву, на которой уже ничего "не вырастет", ни Уго Чавесов,
ни Фиделей Кастро ... Вот что пишет в своём блоге мой друг-историк Алексей Сербский.
"Вся унылость нашего существования в последние десятилетия связана именно
с тем, что мы вопросы смысла и ценностей заменили вопросами «чьи пироги пышнее»
и анализом нашего стула после этих самых пирогов. И пироги едим, и стул
нормальный, но вот все друг на друга оглядываются, смотрят и всем вроде бы даже
неудобно: ведь не за этим мы родились, и не за этим же была вся история, и все
страдания, метания и достижения души, чтобы на этом самом стуле и
успокоиться" (Сербский). Наши реформы современности – это такой своеобразный
социальный проект библейского типа: «40 лет по пустыне». Там, правда, у
организатора этого проекта Моисея была позитивная цель. Сказать, что и наши
реформы нацелены на то, чтобы сформировать «нового человека», который уйдёт от
«рабской» психологии русской жизни? Сказать так можно, конечно. Но к жизни это
не имеет никакого отношения. Во-первых, у нас никакой «рабской» жизни не было,
так же как в американской жизни никакой свободы нет. Во-вторых, характер
изменений нашей жизни говорит о том, что в результате всех изменений мы должны
в конечном итоге не выйти из пустыни, а именно в ней и оказаться. Как в
материальном, так и в духовном плане. Одной из современных проблем современности являются вопросы
Ювенальной юстиции (ЮЮ), которая традиционно включает в себя два аспекта:
- более
гуманный подход к малолетним правонарушителям
- и
ювенальные технологии - «методы защиты прав ребенка» Общество волнует второй, семейный аспект, когда якобы ради
«защиты прав ребенка» происходят вмешательства в жизнь семьи. С первого взгляда
ювенальная идея выглядит не так уж плохо. Что плохого в персональном подходе к
юным правонарушителям и в защите детей от преступлений? Но при ближайшем
рассмотрении все не так радужно. Наверное, будет уместно привести некий образ или притчу:
«Пришел человек в город и видит стоит толпа людей, течет речка из-под стены
города, и люди вылавливают из речки младенцев и передают друг другу. Человек
посмотрел на это и идет к воротам. Ему говорят:
«Ты что, бессердечный человек? Ты должен нам помогать спасать детей!» А
человек отвечает: «Нет, я хочу зайти за стену и посмотреть, кто их туда кидает». Давайте и мы зайдем за стену и посмотрим - кто вырывает
детей из рук родителей. Вернемся немного назад.
(Из
материалов Доктора Роберта Эпстайн – специалист по проблемам подросткового
возраста из США). «Американская система Ювенальной юстиции, также как и в
других странах была введена в 1899г в округе Кук, штата Иллинойс. Из документов
того периода уже тогда было ясно, что планы по поводу новой судебной системы не
были благими всецело. Одной из главных причин к её существованию была возможность
дать властям неограниченное право забирать отпрысков бедных переселенцев с улиц
крупнейших городов, где они были досадной неприятностью для американских
богачей. Дюжинами изобретались новые преступления для молодежи, которые никогда
и не считались преступлениями в случае взрослых: игра в мяч на улице, позднее
пребывание вне дома, общение со старшими людьми, прогулы в школе и на работе,
аморальность и т.д., кончавшиеся стандартными приговорами на 3 года и более. Не
столько исправить общество, сколько обеспечить спокойствие и безопасность
определенному классу людей в этом обществе – таковы реальные мотивы из которых
произросла система ЮЮ. Изъятие детей как за мнимые преступления самих детей, так и
за мнимые преступления со стороны родителей – отличный рычаг влияния в сторону
не общества, а лишь его немногим, занимающим привилегированное положение. Так что классовые проблемы, проблемы богатых и бедных никуда
не ушли и в наше время принимают новые очертания. Теперь громкое и солидное
название – «Конвенция по правам ребенка» передает право государству определять
«интересы ребенка», причем любого. Теперь система защиты прав детей пытается
использовать непокорность детей и подростков, как оружие против их родителей. Ребенок не рождается сразу человеком, ему еще только
предстоит им стать. Новорожденный – это чистый лист, что нарисуешь, то и будет.
Ребенка нужно воспитывать, не бывает воспитания без наказания. Но ювенальные
технологи подменяют слово воспитание –
насилием. Чиновники из ООН пытаются внедрить в наши законы нормы, поощряющие
бунтарство подростков. Чего стоит один только «телефон доверия. Комитет
предлагает создать некую организацию по надзору за родителями, с чьей помощью
дети могли бы оспаривать воспитательные методы своих матерей и отцов в суде. Конвенция
по правам ребенка дозволяет ООНовским и правительственным чиновникам требовать
выделения средств на реализацию тех или иных программ и по сути управлять
государственным бюджетом. В одном из своих докладов члены Комитета отчитывают
правительство Молдовы (беднейшую страну Европы) за «недостаточную поддержку из
средств государственного бюджета. ООН требует, чтобы налогоплательщики Молдовы
оплачивали счета лоббистов, называемых «гражданским обществом». Они банально
«доют» Молдову, переправляя налоговые поступления от доведенных до нищеты
граждан в свои карманы. Термин «насилие в
семье» - этот вид преступления
создан искусственно, исключительно ради того, чтобы обойти, содержащиеся в
уголовном праве гарантии соблюдения правовой дисциплины. Причем сама эта
концепция тесно переплетена с деятельностью феминисток и обязана своим
зарождением теории гендерного подчинения. Говоря простыми словами, концепция
радикального феминизма, а он именно насаждается в радикальной форме – ведёт к
преобразованию традиционной практики деторождения. Преступления сферы «насилие в семье» носят крайне
политизированный характер и лишены четких определений, что благоприятствует
вынесению обвинительных приговоров, да и на обвинителей не возлагается тяжкого
бремени доказывания. Пример истории Натальи Захаровой, как нельзя лучше
демонстрирует всю суть подобных процессов. Страны Скандинавии, где ситуация по изъятию детей находится
на своем пике и представлена в развернутом виде , поражает разгулом
чиновничьего беспредела и демонстративным нежеланием властей принимать меры по
защите граждан от произвола органов опеки. Не так давно /10 декабря 2012г/ на
эту тему, усилиями международных правозащитников, был сделан доклад в Совет Европы. Перевод доклада подготовлен
Павлом Парфентьевым из аналитического центра «Семейная политика РФ». Из доклада
ситуация выглядит так, что мишенью шведских, датских и финских органов опеки
становятся в основном молодые или неполные семьи с проблемами в плане достатка,
образования или здоровья, а также семьи иммигрантов. Однако соцработники
вмешиваются в частную жизнь граждан, имеющих и образование и престижную работу.
Многие шведские родители, с начала 80-х, вынуждены были бежать из страны,
спасая свои семьи. Из доклада явствует, что причиной изъятия также становятся
религиозные или филосовские убеждения родителей, если эти убеждения кажутся
чиновникам политически неприемлемыми. Здесь уже автоматически ставится вопрос
об изъятии и помещению в замещающую (фостерную) семью. Так что благие мотивы, на которых основана система
ювенальной юстиции на поверку не столь благие. Страх за судьбу семьи заставляет
людей делать то, что требует система, не взирая хорошо это или плохо. Те же
семьи, кто не желает жить «по шаблону» эффективно разрушаются, впрочем
разрушаются все семьи, они превращаются в инкубатор типовых граждан, лишь
внешне выглядевших как семья. Каким же общественным интересам отвечает внедрение в России
системы ЮЮ?
Где-то
общество, которое жаждет этой системы и стенает в ожидании, когда она
заработает?
Ответ
прост. Этого общества НЕТ! Работа по защите детства строится на откровенной компанейщине
– такой была медиа-раскрутка проблемы семейного насилия, такой была в 2011
откровенная информационная компания на тему педофилии, в 2012, с подачи ЮНИСЕФ,
«темой дня» стали детские самоубийства. Cистема защиты детства строится так, как будто защищать детей
надо, прежде всего от их родителей. С помощью средств управления мнением
сформирован образ «родителей-злодеев», на фоне которых легко протащить любые
законопроекты, ограничивающие права родителей. Например – широко известное дело
Агеевых. Самое страшное, что нагнетание
этих «ужасов», происходит под
лозунгом «защиты детей». Господа, причем тут дети?! Это не защита прав детей,
это эксплуатация лозунгов о правах детей во вполне конкретных «взрослых»
интересах. Интересы детей требуют, чтобы семья была защищена и без
острой необходимости в семейную жизнь никто не вмешивался. Порочный круг
финансовой заинтересованности имеет отношение к интересам вполне взрослых
кругов, живущих за счет эксплуатации соответствующих проблем. Подрывая
репутацию семьи, мы уничтожаем общество и человека. Может быть в этом состоит
задача? Внедрение ювенальной схемы нужно лишь отдельным конкретным
группам людей, которые лоббируют её внедрение по тем или иным соображениям. Она
весьма ненадежна и порой чрезвычайно жестока, но вместе с тем она реальна при
существующем уровне коррупции. Это не только российская проблема, она хорошо
известна и за рубежом. Дети, разлучаемые с родителями – это финансовый поток. И
чтобы текли финансы, поток должен пополняться. Финансирование ребенка в детдоме – это от 200 до 600 тыс. в
год. Вполне очевидно – если бы такие средства затрачивались на финансовую
помощь бедным родным семьям, множество детей просто не попали бы в детский дом.
Можно ли ожидать, что чиновник, который кормиться за счет финансирования
вмешательства в семью, будет стараться привести к минимуму это вмешательство? Тема ювенальных технологий многогранна, опыт их применений в
основном носит негативный характер, схемы ее реализации обширны и изворотливы.
За рубежом уже стали отказываться от этих псевдонаучных достижений. Но у нас в
стране, как и в других областях, происходит эффект замедленного копирования.
Наши «продвинутые» глашатаи либеральных ценностей, одной рукой замазывая все
культурные достижения нашей цивилизации, другой рукой тащат с западной помойки
весь накопившийся там мусор. Демографическая проблема в нашей стране стоит очень остро и
крепкие устои семьи являются залогом сохранения государства. К проблемам в
семье надо относится очень серьезно и с большим
вниманием к деталям. Это вопрос профессиональной компетенции касается не
только общественных организаций, но и каждого из нас. Нельзя принимать
судьбоносные решения на волне эмоций, под влиянием ловко срежессированной
картинки об «ужасах семейного насилия». Никто не говорит, что случаев жестокого обращения нет
совсем, но этот фактор скорее относится не конкретно к семье, а к факту
социально-экономической деградации , упадка духовно-нравственных ориентиров и
туманных перспектив будущего. Обвинять семью в ее бедах - это все равно, что
обвинять наркомана в употреблении наркотиков, где вина возлагается на жертву, а
не на производителей этой порочной индустрии. Большинство наших граждан «сидит на игле» информационного
зомбирования и даже не догадываются об этом. Значительная категория наших
граждан, считающая себя продвинутыми и креативными, вполне симпатичных, милых и
вроде бы не глупых, как «двое из ларца» демонстрируют результаты этого информационного
зомбирования, в один голос повторяя навязанные штампы либеральной пропаганды. Стратегические решения, (это как на войне) не принимаются
под влиянием эмоций, а принимаются на основе критического мыщления и
человеческого разума. Мы на войне... и находимся под обстрелом информационных
бомб. И наша семья – это наш Сталинград, и за ним - нашей земли НЕТ... Ольга Лисютина, март 2013 |
