20 мая 2008 года
не стало ветерана Великой Отечественной войны, Халык кахарманы Доспановой Хиуаз
Каировны. Она родилась 15 мая 1922 года в селе Ганюшкино Гурьевской области. В
1940 году окончила с золотой медалью среднюю школу № 1 города Уральска. Времена не
выбирают, в них живут. Так, кажется, писал ленинградский поэт. Хиуаз Доспанова
принадлежит к тому поколению, юность и гражданское созревание которого пришлись
на предвоенные годы. В воздухе уже пахло военной грозой. Государство и общество
стремились воспитывать молодежь в духе готовности к защите Родины. Знаковым
девизом времени были слова из известной песни: «Если завтра война, если завтра
в поход – будь сегодня к походу готов!». Те из мальчишекшкольников, кто с
первого захода не смогли сдать положенные нормативы на значок БГТО (Будь готов
к труду и обороне), испытывали настоящий комплекс неполноценности до тех пор,
пока это не удавалась сделать.
Особенный восторг
вызывали успехи нашей молодой авиации. Не успел американец Чарльз Линдберг
удивить мир первым беспосадочным переплетом через Атлантику в Европу, как наш
Валерий Чкалов с товарищем поразил мир не менее бесстрашным перелетом из Европы
в Америку через Северный полюс. А ведь были еще потрясающие рекорды Михаила
Громова, Владимира Коккинаки. Это было время, когда чуть ли не всей молодежи
грезилось небо, и мальчишки не соглашались на меньшее, чем летать, как сам
Чкалов… Хиуаз вспоминает: «Конечно, мы понимали, что Чкалов – это Чкалов, и для
нас, девчонок, он недосягаем. Но когда три подруги – Валентина Гризодубова,
Полина Осипенко и Марина Раскова совершили беспосадочный перелет через всю
страну – из Москвы на Дальний Восток, меня озарило: вот с кого надо брать
пример, значит, и девчонкам можно мечтать о подвиге летчика!» Как известно, не
у каждого мечта сбывается. Нужны целеустремленность, твердость характера, то,
что называется волей. У десятиклассницы школы №1 г. Уральска Хиуаз Доспановой
эти качества проявились рано и ярко. Она идет к родителям и говорит о своем
желании учиться в аэроклубе на летчика. И получает их согласие. Круглая
отличница, одна из лучших активисток – пионервожатая да еще секретарь
комсомольской организации школы – летом 1940 года она успешно оканчивает и
десятый класс, и аэроклуб. На руках два документа – аттестат отличника и
удостоверение летчика запаса. С первым документом – хоть в МГУ без экзаменов.
Но Хиуаз едет в Москву и идет не куда-нибудь, а прямо в Военновоздушную
академию им. Жуковского. Однако там, видимо, поступок девушки из казахской
степи сочли слишком дерзким. Она получает вежливый, но твердый отказ. Это было
поражение, удар по мечтам и планам. Казалось, дорога в небо закрыта навсегда. Но обратно в
Казахстан она не поехала, подала заявление в Первый московский медицинский
институт. Вот когда пригодился аттестат отличника – приняли ее без экзаменов.
Пролетел почти год, начинается летняя экзаменационная сессия первого курса. Но
не успевает она завершиться – война! Летом большинство
иногородних студентов разъехались по домам. Хиуаз не едет, пишет письмо
родителям, чтобы не беспокоились. И сообщает, что остается в столице на
оборонных работах по призыву горкома комсомола. Сентябрь 1941
года, начинаются занятия на втором курсе мединститута. К тому времени
осложнилась обстановка на фронтах, особенно под Москвой. Хиуаз чувствует, что
не может спокойно учиться, изо дня в день ходить на лекции, лабораторные
занятия и семинары. Мелькает мысль: ведь она – хоть начинающий, но медик. Может
быть, уйти на фронт медсестрой или, на худой конец, санитаркой? Но внутренний,
более мощный голос напоминает: ты ведь специалист-летчик, почему простой
санитаркой? Трудно сказать, как долго продолжались бы эти сомнения. Однако
здесь в ее судьбу вмешивается то, что обычно называют случайностью, а на самом
деле сама жизнь со всей своей непредсказуемостью. Славная летчица и личный
идеал Хиуаз – Герой Советского Союза Марина Раскова добивается разрешения
формировать женский авиационный полк для участия в боевых действиях на фронтах
Отечественной войны. Хиуаз поняла, что
это тот самый знак судьбы, который она смутно ожидала все эти месяцы. Как
только по радио передали сообщение о действиях М.Расковой, Хиуаз бежит в ЦК
ВЛКСМ. Здесь ее направляют в приемную комиссию прямо к М. Расковой. Через полчаса
комиссия объявила о положительном решении. Всех принятых прямо от ЦК ВЛКСМ
строем отправили в общежитие той самой Военно-воздушной академии, где год назад
дали Хиуаз от ворот поворот. Что там скрывать, вспоминает Хиуаз, это был миг
удовлетворения и торжества ущемленного в свое время самолюбия. Подготовку к боевым полетам полк М. Расковой
проходил в Саратовском военно-летном училище. Хиуаз была зачислена в
штурманский класс. Весной 1942 года состоялись выпускные экзамены. Сдавали
дисциплины: теория, азбука Морзе, ночной полет и бомбометание, прыжки с
парашютом. Некоторые дисциплины принимала сама М. Раскова. Так в мае 1942
года был сформирован первый в истории авиации женский полк легких
бомбардировщиков для действий в ночное время. Командиром полка была назначена
старший лейтенант Е. Д. Бершанская. Марина Раскова должна была остаться в
Саратове для подготовки новых подразделений, но первый выпуск сама проводила до
фронтового аэродрома под Краснодоном.
Полк воевал на Северном Кавказе, Кубани, в Крыму. В небе
Украины и Белоруссии, Польши и Германии. Задача легких бомбардировщиков ПО-2
состояла в том, чтобы в ночное время с не очень большой высоты разбомбить
заранее разведанные скопления техники и живой силы противника. Легкие, потому
маневренные и юркие, они, отбомбившись, быстро поворачивали назад к своим, во
многих случаях неприятель на земле не успевал даже опомниться. Всего Хиуаз
совершила более трехсот боевых вылетов. Она помнит их все. Но не забыть,
конечно, самого первого, который она совершила в паре с командиром звена
Екатериной Пискаревой. Задание было разбомбить скопление противника в районе
станицы Майндорф. Обязанность штурмана состоит в том, чтобы вывести самолет на
цель, сперва сбросить осветительную бомбу, потом – бомбы на поражение цели.
Кроме того, штурман должен смотреть в оба, чтобы вовремя открыть огонь из
пулемета по нападающим самолетам противников. Если потребует обстановка, в
кабине штурмана имеется штурвал, для того чтобы он мог взять управление на
себя. Перед первым
боевым вылетом волновались все. Летчиц провожало все руководство полка. Уже в
кабине Хиуаз вспомнила, что накануне написала заявление о приеме в партию. Она
отдала его парторгу полка Марии Рунт прямо из кабины. Есть люди,
которые не верят в патриотизм советских людей и говорят, что это миф,
изобретение большевистской пропаганды, что солдаты якобы шли в бой со словами
«За Родину», что люди в такие минуты думают лишь о том, чтобы выжить.
Разубеждать таких людей бесполезно. Хочу лишь сказать, что в партийном личном
деле летчицы Хиуаз Доспановой до сих пор сохранилось заявление со следующим
текстом: «Вылетая на первое боевое задание, прошу принять меня в ряды ВКП (б).
Если не вернусь, прошу считать коммунистом. Х. Доспанова». Она вернулась.
Первое боевое задание было выполнено. Это подтвердила назавтра наша разведка.
Их поздравляли. Но Хиуаз до сих пор помнит не поздравления, а то, как всю ночь
с Катей не могли заснуть, анализируя полет. Потом было
множество других вылетов. Постепенно накапливался опыт, росло боевое
мастерство. В книге бывшего командира эскадрильи Героя Советского Союза Марины
Чечневой «Боевые подруги мои» Хиуаз Доспановой посвящены пятнадцать страниц.
Там есть, в частности, такие слова о ее штурманском мастерстве: «Доспанова
всегда безошибочно выводила свой самолет на цель и также точно выходила на свой
аэродром». В боях на Кавказе Хиуаз получила первое ранение и, пролежав месяц в
госпитале, вернулась в часть. Но война есть война.
Постепенно она выбивала из строя боевых подруг Хиуаз. Однажды Хиуаз в паре с
Юлией Пашковой получила задание разбомбить скопление фашистов в станице
Славянская. Полет как полет, правда, ночь светлая, неплохо видны дома. Наконец
самолет над нужным квадратом. «Вдруг, – рассказывает она, – в трубку слышу,
как, всхлипывая, плачет Юля. Спрашиваю: «Что случилось, ты ранена?» Юля
отвечает: «Здесь, в этой станице, живут мои родители, неужели они погибнут?» Я
остолбенела от ужаса: «Почему же ты не сказала раньше, можно же было попросить
в штабе другое задание!» Юля молчит, только плачет. Что делать, приказ есть
приказ. Спросила у Юли, где примерно, в какой части станицы дом ее родителей. И
сбросила бомбы, чтобы обойти его. Но как определить ночью, пусть даже светлой,
остался Юлин дом невредимым или нет? Когда благополучно добрались до аэродрома,
сразу же обратились к командиру полка. Бершанская сменила нам задание, чтобы
Юля не участвовала в бомбежке станицы Славянской. Спустя несколько месяцев, уже
после госпиталя, я специально поехала в эту уже освобожденную станицу,
разыскала Юлиных родителей, с радостью узнала, что они живы. Но Юли уже не было
в живых… Весна 1943 года
на Кавказе и Кубани была дождливая, облака низко висели над землей, не то что
ночью, даже днем ориентироваться было трудно. Мы с Юлей Пашковой возвращались с
задания. Вот вроде свой аэродром, а это прожекторный луч – сигнал для посадки.
Хорошо помню, как Юля взяла курс на снижение, дальше ничего не помню – только
какойто удар! Когда очнулась, чувствую, что лежу среди обломков самолета. Слышу
слабый голос Юли: «Где мы?» – «Не знаю». – «Сможешь достать пистолет?» Я не
смогла. Слышу, как Юля сделала выстрел, второй. Но ни звука в ночи. А дальше
ничего не помню, видимо, потеряла сознание. Очнулась в госпитале – переломанные
ноги, руки. А также спина в гипсе. Где же Юля? Слышу голос: «Она рядом,
недалеко, не беспокойся». Потом уже узнала, что это был утешающий обман. Юлю не
смогли спасти, ее раны были смертельными. Оказывается, когда мы шли на снижение,
другой самолет столкнулся с нашим. Из четырех членов двух экипажей осталась в
живых лишь я. И повезло мне благодаря моей привычке – в нарушение инструкции во
время полета я не прикреплялась к сидению, поэтому в момент удара меня
выбросило из кабины». Так рассказывает
Хиуаз, вспоминая свое второе, самое тяжелое ранение. Ее соратница по полку
Герой Советского Союза Раиса Аронова в книге «Ночные ведьмы» пишет, что тогда
Хиуаз в буквальном смысле слова побывала на грани жизни и смерти: «Юля Пашкова
умерла на операционном столе, у Кати Доспановой (в полку Хиуаз звали Катя) тоже
не было признаков жизни, и ее положили в мертвецкую рядом с подругой. Потом
случайно заметили, что она не покрывается мертвенной бледностью. Срочно приняли
меры к ее спасению и – о, чудо! – ее ресницы дрогнули, она приоткрыла глаза.
Несколько дней и ночей врачи боролись за ее жизнь. У Кати как будто начиналась
гангрена, встал вопрос об ампутации ног. Но главный хирург госпиталя сказал:
«Нет, не могу я лишить ног эту девочку. Они так пригодятся ей, если она сумеет
выжить». И Катя выжила. Через несколько
месяцев, выписавшись из тылового госпиталя, Хиуаз возвращается в родной полк.
Гвардии лейтенант, она награждается орденом Красной Звезды, медалью «За
освобождение Кавказа». Теперь она летает в экипаже вместе с Ириной Себровой в
боях за освобождение Крыма. Бомбили немцев за горою Митридат. Здесь были свои
сложности, приходилось учиться летать над морем в надувных плавательных
куртках. Хиуаз до сих пор помнит: это было жутко, никак не могли привыкнуть,
казалось, даже сбитому падать на твердую землю легче, чем на воду. Но всетаки
главная сложность была в другом – давали знать боли в ногах. Но жаловаться было
нельзя – могли направить на перекомиссовку, а это значит – прощайте, полеты.
Этого Хиуаз боялась больше всего. Поэтому она приловчилась: в ночь, когда
должно было выдаваться полетное задание, она не выходила из кабины, ночевала и
ждала задание там: рапорт после боевого полета она также отдавала, не выходя из
кабины. Это было единственное послабление, которое она себе выпросила у
начальства. В боях за
освобождение Крыма она награждается орденом «Отечественной войны II степени»,
получает звание гвардии ст. лейтенант. Во фронтовой газете появляется рассказ о
Хиуаз, написанный тогда корреспондентом этой газеты, позднее ставшим видным
писателем и поэтом Сагингали Сеитовым. Она участвует во встрече
девушекфронтовиков в ЦК ВЛКСМ, для чего специально приезжает в Москву. Ее имя
упоминается среди славных сынов и дочерей Казахстана в письме фронтовиков
народу Казахстана в связи с 25-летием республики. Но особенной, ни с чем не
сравнимой наградой для Хиуаз было письмо, полученное от мамы. Мама писала: «Я
горжусь тобою, дорогая доченька!». Оказывается, политотдел полка направил матери
Хиуаз специальное письмо, в котором выражалась сердечная благодарность за
воспитание героической дочери. Хиуаз вспоминает, как тогда она плакала от
счастья, читая это письмо.
Но ноги причиняли боль, это видели и все окружающие. Видимо,
в штабе полка учитывали, что, если самолет будет подбит, штурман Доспанова,
даже оставшись в живых, не выберется к своим. Ей было сделано предложение –
перейти в штаб начальником связи полка. В новом качестве
Хиуаз вместе с полком участвует в боях на II Белорусском фронте. Воевали в небе
Варшавы, Бреслау. Хиуаз уже не летает, как раньше. Но удачи и успехи полка
переживает вместе с подругами.
Победа застала славных летчиц недалеко от Берлина. Девушки
едва успели съездить и осмотреть поверженный Берлин, расписаться на стенах
рейхстага, как пришел приказ о расформировании полка. Жаль, говорит Хиуаз, не
смогли как следует посмотреть Европу.
Так, в городе Нойе Бранденбург, недалеко от Берлина,
закончилась для Хиуаз и ее боевых подруг Великая Отечественная война. Можно
ехать домой! Что должен был
делать после войны человек, который еще в десятом классе решает быть летчиком,
потом, упорно преодолев различного рода препятствия и трудности, добивается
своей цели, бросает ради нее уже начавшуюся учебу в мединституте, получает
специальность летчика и штурмана, участвует в войне по этой специальности и в
дополнение к этому безгранично любит эту специальность? «Конечно, – скажете вы,
– продолжать летать». Но не забывайте,
что войну Хиуаз окончила инвалидом второй группы. А это уже серьезно. Никто
инвалидов за штурвал не допустит. Это только в военное время, подобно Алексею
Маресьеву, Хиуаз со своими переломанными, но сращенными обеими ногами была
допущена к полетам. Не секрет, что значительную роль сыграли в этом любовь и
уважение командиров– друзей по полку, которые понимали, что отрешение от
полетов для Хиуаз в то время было бы травмой посильнее, чем та, из-за которой
она так долго лежала в госпитале. Хиуаз, видимо,
понимала, что дорога в небо теперь действительно перекрыта. Именно этим,
наверное, объясняется, что незадолго до победы, уже после перевода в штаб
полка, Хиуаз вместе с подругами Наташей Меклин, Раей Ароновой, Сашей
Хорошиловой, Женей Жигуленко, обсуждая недалекое послевоенное будущее, говорили
о возвращении в мединститут. Об этом она пишет в своих воспоминаниях.
Но мы знаем, что она не вернулась в медицину. Пошла по
другому пути – по стезе общественной деятельности. Тогдашний первый секретарь
Западно-Казахстанского обкома партии Минайдар Салин в беседе с только что
вернувшейся с фронта коммунисткой Хиуаз Доспановой предложил ей поработать на
партийно-политической работе. Она была утверждена инструктором обкома партии.
Через год она направляется в высшую партийную школу в АлмаАте. Дальше случилось
то, что должно было случиться. Вчерашнего фронтовика-летчицу, сегодняшнего
партийного активиста заметили и здесь, в столице. Она избирается сначала
секретарем по школам, а затем первым секретарем Центрального Комитета комсомола
Казахстана. В дальнейшем избирается депутатом Верховного Совета КазССР,
выдвигается секретарем Президиума Верховного Совета республики. Позже работает
в аппарате ЦК Компартии Казахстана, вторым секретарем АлмаАтинского горкома
партии. Когда Хиуаз была первым секретарем ЦК ЛКСМ Казахстана, я работал там
зав. отделом студенческой молодежи. Могу с основанием сказать, что многие
комсомольские и партийные работники 50-х годов были свидетелями того, как
вчерашний бесстрашный воин Хиуаз Доспанова в новых условиях проявила грани
своего характера. Она привносила в работу и отношения с окружающими открытость,
прямоту и принципиальность и ярко выраженную искренность. И за это сама
пользовалось искренним уважением окружающих. К сожалению, в
конце пятидесятых годов дали знать о себе последствия фронтовых ранений и
контузий. Здоровье Хиуаз заметно ухудшилось. Не достигнув даже сорока лет, она
в 1959 году вынуждена была уйти не пенсию.
Указом президента РК Нурсултана Назарбаева героической
летчице было присвоено высшее звание нашего государства – Халык Кахарманы. Его
указ как бы напомнил всем нам: принцип «Никто не забыт, ничто не забыто» не
отменяется, он действует и будет действовать в нашем обществе всегда. Теперь
имя Хиуаз Доспановой с полным правом звучит в одном ряду с именами славных
дочерей казахского народа – Героев Советского Совета Маншук Маметовой и Алии
Молдагуловой. Она была и
остается горячим патриотом своей родины. Все видели на экранах, как на
церемонии вручения знака «Халык Кахарманы» в акимате южной столицы,
поблагодарив президента за высокую награду, она с волнением воскликнула: «Да
здравствует Республика Казахстан!»
|
