 Гена Кольвах работал в Уральском
авиапредприятии в 70-90-х годах. Пришёл вторым пилотом после училища, ввёлся в
командиры, успешно летал как на транспортных полётах, так и по применению
авиации в народном хозяйстве.
Родился он в городе Сарканде Талды-Курганской области, рос и
учился в селе Садовое Саркандского района, к сожалению, в период перестройки
село это исчезло с карты. Окончил 11 классов. Как и все мальчишки того времени
мечтал об авиации, после школы уехал в город Караганду, встал там на воинский
учёт и его мечта сбылась. Уже в 1965 году в лётном центре летал на Як-18, затем
на Л-29. В 1968 году был направлен в Кинель-Черкасы, где освоил истребители
Миг-15 и Миг-17. К сожалению, подвело здоровье, слишком уж жёсткие
ограничительные нормативы были установлены для пилотов-истребителей и, при
прохождении очередного медицинского освидетельствования, комиссию он не прошёл
и с лётной работы его списали. Но со своей мечтой детства расстаться он не мог,
в 69-70 году работал авиатехником на Л-29 и готовился поступать в лётное
училище Гражданской авиации, где требования к здоровью были хотя и высокие, но,
всё-таки ниже, нежели для военных пилотов.
В 1971 году он поступил в Краснокутское училище гражданской
авиации, а в 1972 году, после успешного его окончания, прибыл в Уральский
объединённый авиаотряд. Отрядом уже руководил Лоенко, Геннадий попал в 1
эскадрилию, где командиром был Евгений Тарабрин, заместителем командира
Владимир Кобзарь, а начальником штаба, уже к тому времени ветеран авиации, Оленин.
Первым командиром, с которым летал Геннадий был Пётр Сирик, который потом
длительное время работал командиром звена, а в последнее время, уже после
перестройки, инспектором по безопасности объединённого авиаотряда, сменив на
этом посту Кобзаря. Вторым пилотом летал с опытными командирами Скирдой,
Черченко, Вороновым и Амангалиевым, который впоследствии руководил лётным, а
потом и всем объединённым авиаотрядом. По словам Геннадия, «с Амангалиевым не
только летал, но и жили в одном общежитии. Тогда он был нормальным парнем. А
потом уже его власть испортила».  Вопреки существующему тогда негласному положению, что
штурвал самолёта можно доверить только члену Коммунистической партии, в марте
1977 года ввёлся Геннадий в командиры, будучи беспартийным. Видимо трезвые
головы командиров предпочли учесть в первую очередь профессиональные его навыки
и желание летать. А может быть просто не хватало в лётном отряде командиров,
было время самых интенсивных полётов в истории Уральского авиапредприятия, парк
Ан-2 составлял уже 73 единицы, а самолёты не должны были простаивать. Тут уж и
не до партийных принципов и в командиры вводили даже беспартийных, правда в
виде исключения и с обязательным условием написать заявление о приёме в партию.
Потом, будучи командиром, Геннадий учил летать Котова,
Ермилова, Панова, который потом «вырос» до заместителя командира
авиаэскадрилии. Летал много. На авиационно-химических работах, в Узбекистане,
Белоруссии, работал в противочумной станции в Новой Казанке, был в
командировках на Мангышлаке, об особенностях работы на этих точках достаточно
подробно описали его друзья.  Всегда отличался сосредоточенностью, пунктуальностью, вплоть
до мелочей. Был достаточно заботливый и хозяйственный командир экипажа. В любых
случаях всегда стремился для экипажа обеспечить приемлемые условия проживания
на оперативных точках. Если с питанием были какие-то заморочки, то мог
организовать и охоту и рыбалку. Его друзья рассказали интересный случай.
Собирались работать в противочумке. Это длительная экспедиция, вылетали в конце
марта – начале апреля, работали практически до июня. Так вот на каждом разборе
он задавал вопрос: «Ну что скидываться будем?», а затем, если кто-то спрашивал:
«А что покупать?» - отвечал: «Соль». Дело в том, что в Новой Казанке
неограниченные возможности для рыбалки, причём рыбалки в крупных размерах и для
сохранения большого количества рыбы, нужно было много соли, а соль в это время,
в Новой Казанке была дефицитом. Его упорству в этом вопросе не было предела и,
в конечном итоге, один из самолётов загружался мешками с солью. Зато, после
выполнения работ, все экипажи везли домой приличное количество солёной рыбы, не
был он жадным, да и увести всё наловленное на одном самолёте было невозможно,
много тогда рыбы ловили.
Но сильно распространяться по этому вопросу Гена не стал,
сказал просто: «Увлекался рыбалкой и охотой. Стреляли гусей, сайгу и всё
прочее, что летает, бегает и плавает. Ловилась рыбка большая и маленькая, было
по всякому. Рыбачил и охотился с Телятовым, Покатило, Устименко, Жук, Цыгановым
из ВОХРа, Котовым, Бакировым, Абашиным, который всегда брал с собой сына, с
заядлым охотником и рыбаком Зобниным, Могилёвым, который работал в военном
секторе. Рыбы и дичи тогда было достаточно».  В 1986 году Геннадий ушёл с лётной работы на пенсию, потом
работал в котельной аэропорта, был председателем нашего дачного кооператива. В 1994 г.перебрался в
Красный-Кут, здесь работал в котельной и на водоснабжении до 2000 г. Сейчас на отдыхе, продолжает
заниматься рыбалкой, возделывает большой огород, воспитывает внуков. К его
большому сожаления, охотой он не занимается, стрелять в Куте нечего.
Появление этой публикации стало возможным только благодаря
супруге Геннадия – Любы Кольвах (Исайкиной), только благодаря ей удалось узнать
некоторые подробности его жизни. Никак не удавалось его «разговорить», кроме
как: «Работал, как все, регалий не имею, было плохое и хорошее». Скромный он
человек. Привет от Ваших коллег по работе, здоровья, счастья и многих лет жизни
Вам и Вашим деткам и внукам.
|
