 Стало быстро темнеть, но из-за недавно свежевыпавшего снега лесополосы, часто пересекающие дорогу, отчётливо просматривались и низовая метель, переметавшая дорогу поперёк начала потихоньку стихать и сворачиваться. Лёгкое нажатие на педаль газа, заставляло автомобиль двигаться быстрее, но его постоянно заносило и нависала угроза сваливания в кювет, или опрокидывания. Вот справа на обочине дороги появился столб с надписью п. Долинский. Я остановил автомобиль, заглушил двигатель, закурил сигарету и глубоко затянувшись, предался воспоминаниям.
Как-то раз находясь в резерве, моему экипажу предложили облетать три самолёта подряд, которые «вытолкнули» из участка УТР (участок трудоёмких регламентов), после замены  двигателя, некоторых агрегатов и других видов технического обслуживания. . Наш резервный экипаж находился в штурманской комнате и буквально угорая от смеха слушал весёлые, смешные и зажигательные байки Покатило Володи, он в то время уже работал дежурным штурманом в КДП.
Особенно он любил поговорить о женщинах. Его страстные и почти правдоподобные рассказы всегда подкреплялись мимикой и жестами, которыми он так искусно владел и доходчиво преподносил, слушавшей его с изумлением, публике. Когда мы с Володей Предко, пилотом самолёта Ан- 2 жили в Уральске на квартире, часто посещали баню на облисполкоме, а затем, соответственно ресторан « Саяхат» и другие «злачные» места, после посещения которых рассказывали ему о своих донжуанских подвигах , он всегда очень внимательно слушал и неподдельно серьёзно восхищался. Впоследствии, когда мы встречались с ним, либо при входе в штурманскую, он якобы с недоумением в голосе произносил: «Не понял? Такие люди и без охраны!». Все вокруг начинали искренне смеяться, дружественно похлопывать по плечу, резко поднималось настроение и на душе становилось тепло и радостно.
 В составе экипажа с Василием Сучковым, мы взлетели с ВПП и повернули направо, в сторону Дарьинска, где находилась зона для облёта матчасти. Места там красивые, живописные, среди величественного широколиственного леса, протекал седой батюшка Урал с его многочисленными лиманами, озёрами и ериками. Так по Уралу с набором высоты, мы поднимались в северо-восточном направлении. Вдруг внизу, как раз напротив п. Долинский, прямо на середине реки, мы увидели лодку-будару с двумя рыбаками, вытаскивавшими из воды рыболовную снасть с огромным осетром. Из-за ужасного чувства любопытства, мы приподнялись, развернулись на 180 градусов и повторили заход на эту лодку.
Нами овладело чувство азарта и молодой, удалой лихости. Я доложил Уральску о снижении до высоты 5 метров, якобы для испытания самолёта на сверхмалой высоте, поскольку борт был переоборудован под сельхозвариант. Развернулся на 180 градусов и опять сделал заход на лодку. Ничего не понимающие и сильно перепуганные рыбаки, бросили рыбу в воду и стали усиленно грести вёслами к берегу. С высоты птичьего полёта нам было весело и смешно наблюдать за этой картиной. Неужели глупые рыбаки могли подумать, что мы сядем на воду и оштрафуем их или заберём с собой. Но мы и на этом не остановились. Уж если играть, то по крупному. При очередном заходе, мы начали качать крыльями, моргать светом фар и при пролёте лодки переводили винт с малого шага на большой, двигатель «зарычал», при такой манипуляции рычагов, самолёт начинает издавать неистовый  рёв. Только после того, как рыбаки бросили лодку на берегу и скрылись в лесу под кустарниками, мы бросили эту «интересную забаву» и стали опять набирать высоту.
Сейчас, вспоминая эти игры и шалости, становится грустно за тех мужиков и одновременно радостно, так как летать строго по КУЛПУ и НПП, иногда очень скучно и муторно. Конечно, передавать опыт подрастающему поколению вот таким способом не совсем правильно и не педагогично, но из «песни слов не выбросишь». Ведь откуда-то должны же рождаться весёлые, смешные, интересные истории про лётчиков.
 Перекурил, была мысль повернуть направо и попроситься на ночлег к родителям нашего авиатехника Лёвы Фотченко, проживавшим в п . Долинский, но вовремя вспомнил, что я их видел вчера в гостях у него в Уральске. Вновь запустил двигатель и тронулся вперёд по дороге. Так незаметно я доехал до речки Солянки и, не останавливаясь, опять погрузился в уже детские воспоминания.
Как-то летом мы собрались семьёй в гости в Фёдоровку. На «горбатом» Запорожце спустились вниз к маленькому деревянному мосту, который каждой весной сносило сильным течением и его постоянно восстанавливали и ремонтировали, вплоть до возведения нового капитального моста. Шёл сильный ливень и автомобиль не смог забраться вверх по грязной крутой дороге. Примерно, через два часа, вверху на противоположном берегу, показалась подвода с запряжённой лошадью. Отец побежал навстречу, сказал что-то по казахски кучеру и он остановился возле нашего, сильно забрызганного грязью Запорожца. Привязали верёвкой Запорожец к подводе, начали сзади толкать автомобиль и таким образом еле-еле забрались наверх.
 Впереди показались огни п. Долинный, с правой стороны которого, через лесополосу, находился временный химический аэродром, там мы работали экипажем в составе командира самолёта Саяпина Володи и авиатехника Вячеслава Загоруйко. Опять нахлынули приятные воспоминания о работе на АХР в этом колхозе, который носил имя В.И. Чапаева. Аэродром находился совсем недалеко от посёлка, встречать нас приехал на автомобиле «Волга ГАЗ-21» сам председатель колхоза Одинцов Борис Иванович. Колхоз был богатым, год выдался урожайным, хозяйство считалось крепким и сильным.
Помню как он приветливо и дружественно принял нас на своей земле, видимо нас здесь очень сильно ждали, так как хлебный жук пожирал богатый урожай зерновых. Расквартировали нас в большом белокаменном доме семьи Кургановых с большим двором и широкой деревянной лавкой вдоль забора, куда каждый вечер приходили деревенские девчата слушать песни под гитару. На гитаре играл Вячеслав Загоруйко и его нежный и высокий, певучий голос далеко разносился по деревне в ночи. Хорошая организация работ, вкуснейшая и сытная еда делали своё дело, работать было легко и приятно. Как-то вечером после работы, хозяйка дома тётя Поля спросила меня: «А ты не Шурочки Лобановой сын?». « Да, я её сын» - ответил я и попутно спросил, откуда она её знает? Она рассказала мне интересную для меня историю.
Когда-то давно в 1941 году она училась вместе с моей мамой в Уральске в Учительском институте( ныне педагогический институт имени Пушкина), а может сейчас уже и другое название. По окончании, они были распределены учителями в п. Долинный, где и жили вместе на квартире. Началась Великая Отечественная война. Они так и продолжали работать учителями и дополнительно, на колхозном току, обеспечивали фронт хлебом. И вот однажды, в обеденный перерыв, моя мама взяла коромысло, два ведра и пошла к колодцу за водой. Колодец находился в центре посёлка, был очень глубоким, и доставать воду надо было ведром, прицепленным через цепь к деревянному барабану. Она наполнила оба ведра и, распрямившись, увидела как к колодцу подъехал мотоцикл с коляской. С него спрыгнул на землю молодой парень лет двадцати пяти в форме милиции с лейтенантскими звёздочками на погонах. Он был статный, красивый, подтянутый молодой офицер, но выглядел очень уставшим от долгой езды по бездорожью.
Парень попросил напиться воды и возможность устроиться куда-нибудь на ночлег. Мама была, по рассказу т. Поли очень красивой, высокой чернобровой , молодой девушкой. Парень залпом выпил почти полведра воды и уставился в упор на неё. Налицо – «любовь с первого взгляда». Он посадил её в коляску, подъехали к дому, мама не раздумывая, взяла свой чемодан, и он повёз её в Уральск. С тех пор они больше не расставались и прожили вместе 67 лет. Этот молодой парень был мой отец. В то время, после демобилизации из Красной армии в 1939 году, он работал заместителем начальника Квалификационной комиссии сейчас эта должность называется «заместитель начальника областной ГАИ). Он курировал весь дорожный транспорт шести районов (Джамбейтинский, Каратобинский, Чингирлауский, Бурлинский,Приуральный и Теректинский) Уральской области. Конечно, транспорта в то время было мало, но он успевал один на мотоцикле объехать все 6 районов области за неделю и провести технический осмотр всего транспорта.
На начало войны, на эту должность была наложена «бронь», но после того как немцы дошли до Сталинграда, «бронь» была снята и его забрали на фронт под Сталинград. Провезли через Астрахань и высадили батальон в Калмыцких степях. Его назначили командиром расчёта противотанкового ружья, сразу вступили в бой с немецкими танками. Расчёт состоял из трёх солдат, двое несли на плечах ружьё, а один винтовку и боеприпасы. После третьего выстрела по танкам, ружьё, как правило, заклинило, ничего не оставалось делать, как с одной винтовкой воевать втроём. Налетели немецкие самолёты, от батальона в живых осталось 40 человек, включая и отца, раненного в ногу. Их погрузили в вагон и отправили в госпиталь в г. Бузулук, Оренбургской области на переформирование.
С Сибири прибыло мощное пополнение и после выписки из госпиталя, в составе 152 стрелковой дивизии третьего Белорусского фронта под командованием Черняховского, освобождали Белоруссию, Литву, Кенигсберг и войну закончили в Польше, дойдя до Мазурских озёр.
Вернувшегося с войны, в Уральске его встретила моя мама с трёхлетней дочерью, моей старшей сестрой, которая родилась в 1942 году, и которую он увидел первый раз в жизни, затем в 1947 году родилась вторая дочь, а 1952 году третья дочь. Но отец очень хотел сына и, наконец, появился на свет и я. По тем временам наша семья считалась не многодетной, у соседей, также ветеранов войны, детей было по 6-8 человек, а в семьях казахов и ещё больше.
Несмотря на послевоенные трудности и в быту и в жизни, нас всё-таки вырастили и воспитали людьми, я считаю, достойными. До десятого класса у нас не было газа, холодильника, телевизора и прочих удобств, но все дети получили высшее образование, приобрели достойные профессии, но сама жизнь, как мне кажется, была интересной и многогранной.
Владимир Калюжный, Тольятти, март 2017 |
