Каталог статей

  После завершения работ на этой точке, экипаж переставили на оперативную точку в колхоз имени белорусского писателя Якуба Колоса. Нас разместили в шикарном здании санатория, стоящего на берегу реки Неман. В этом месте река Неман делала крутой изгиб вправо и сразу за ним простирались огромные хвойные леса с труднопроходимыми болотами, служившими надёжным убежищем партизан во время войны. Устроились мы в 2-х комнатах, одна из которых служила кухней-гостинной. Однажды утром, проснувшись от песни по местному санаторному радиоузлу, мы вскочили с кроватей и подбежали к окну. Шёл густой белый снег, на зелёную траву и цветы, растущие на территории санатория. Зазвучала музыка и песня:

Молодость моя, Белоруссия,                                                                                       Песни партизан, сосны да туман. 

Эту песню, блестяще испоненную белорусским ансамблем "Песняры", очень люблю и когда её слышу всегда вспоминаю дни молодости, проведённые там в Белоруссии, во время работы на авиахимработах.

Весной, в начале марта 1980 года, после основательной предварительной подготовки, мы группой из 11 бортов вылетели в Белоруссию. Старшим и ведущим группы был заместитель командира второй авиаэскадрильи Кобзарь Владимир Николаевич. Первую посадку осуществили в Тамбове. Заправка производилась на стационарной АЗС. Впереди нас по очереди зарулил самолёт под управлением КВС Скирда Ивана Алексеевича. Его авиатехник полез на плоскость заправлять, а командир вышел из самолёта, отошёл в сторону, примерно 20 метров, достал из кармана пачку папирос" Беломора" и смачно закурил. Откуда-то выбежал пожарный в форме, подскочил к Скирде И.А. и закричал: "Товарищ, товарищ, курить строго запрещено". Скирда И.А. был на голову выше и намного крупнее в размерах этого пожарника. Сверху вниз он медленно осмотрел его и громким голосом с украинским акцентом невозмутимо  сказал: "Тамбовский волк тебе товарищ". Пожарник тут же исчез. Командир, спокойно затушил папиросу, сел в заправленный самолёт и порулил на стоянку. Нашему экипажу, где командиром был Михаил Захаров , а авиатехником Женя Улюшев, под псевдонимом " Профессор", предстояло сделать то же самое.

 В своих воспоминаниях я уже упоминал об оперативной точке «Райгородок», где мы работали в одном из подразделений Уральской противочумной станции. Работа была интересной и увлекательной. Хотелось бы более подробно описать технологию этих работ, да и вообще  то время, когда мы были молодыми и уверенными в своих силах, знаниях и чувствовали себя полезными обществу.

Рано утром проснувшись и лениво потягиваясь от сладкого сна, экипаж самолёта Ан-2 начинал подготовку к утренней трапезе. Авиатехник уже отгонял и опробовал материальную часть и, накрыв двигатель летним чехлом, направлялся к столовой, где мы вместе завтракали. Солнце стояло ещё низко над горизонтом, но его тёплые весенние лучи ласково прогревали окрестности Райгородка и находившийся там противочумный эпидотряд с его немногочисленными обитателями, состоявшими из врачей-эпидемиологов, зоологов, лаборантов, обслуживающего персонала и нас  с нашим самолётом, привязанным прямо неподалёку на краю лётного поля.

Наше поколение было у истоков формирования Уральского авиаотряда. Начал летать на самолётах По-2, затем Як-12, Ан-2, вертолётах Ми-1. Это было трудное и интересное время, а главное, мы все были молоды.

Я хочу рассказать об одном особом случае в полёте в моей лётной работе. Это было в 1967 году. Наш экипаж по аренде работал у геологов, вторым пилотом у меня был Паволокин С.И.  После месячной командировки, командование отряда решило заменить экипаж из-за окончания санитарной нормы, летали мы с начала месяца по 8 часов в день. Но 15 июля плановая замена по каким-то причинам произведена не  была. Но геологам срочно понадобился самолёт, где-то произошла авария,  нужно  было доставить туда специалистов.  У нас закончились сроки командировки, но я принял решение всё-таки слетать на эту буровую вышку, положение обязывало. Заправились, загрузились и вылетели.

Памяти Виктора Владимировича Сорокина

На самой границе Азии и Европы, Казахстана и России, проходящей по реке Урал, на одном из отрогов Предурального плато раскинулся поселок Бурлин – моя малая родина. Когда-то (до 1963 года) он был центром Бурлинского района  и этот немаловажный статус  обеспечивал процветание поселка. Полнокровно работали такие предприятия, как  имевший районное значение головной маслозавод,   достаточно крупный  кирпичный завод, механизированный лесхоз с цехом по производству изделий из дерева, лесничество, мельница, машинно-тракторная мастерская колхоза «40 лет Октября». По осени  давали приличные  урожаи яблок колхозные сады  (один возле конторы, а другой – в пойменном лесу, куда по весне на моторных  лодках  возили нас, учеников,  на работы). На окраине поселка  функционировал аэродром, на котором два или три раза в неделю приземлялся биплан «Ан-2», буквально за полчаса доставлявший пассажиров и почту до областного центра Уральска и обратно. Самый первый раз в небо я поднялся именно с этого аэродрома, когда на «аннушке»  полетел в начале июля 1972 года сдавать документы в Уральский аэропорт, мечтая стать летчиком гражданской авиации.

Лежим в палате после операции, мне и  соседу по палате вставать нельзя. Мне 27, ему на тридцать лет больше. Скукота! Читать не хочется, да и нечего, ему еще  ничего не принесли, а мне и носить некому.  Пообщаться в курилке, послушать анекдоты нельзя, постельный режим. Сосед заметил, что ко мне никто не приходит.

- А что никто не посещает?
- Не кому!
- Холост?
- Да!
- А что так?
- Врачи долгую жизнь не обещают, а зачем создавать семью, что бы потом были сироты дети.
- Резонно! Работаешь?
- Нет!
- Не понял?
- Учусь.
- Что на дневном?
- Да!
- Почему не на вечернем?
- Так надо,  здоровье не позволяет.
- С виду, здоров!
- Внешние впечатления обманчивы.
- Чем же болен?
- Ой, да какая разница.
- Не хочешь, не говори.

 В альбомах собраны фотографии, характеризующие работу Уральского авиапредприятия в послевоенный период до наших дней. Кадры лётного и инженерно-технического состава, производственные площади, наземная техника, торжественные мероприятия, спорт, отдых.

Издание данного альбома стало возможным благодаря тому, что бывший командир Уральского объединённого авиаотряда Михаил Евстафьевич Коробков, на протяжении всей своей жизни и до настоящего времени, скурпулёзно собирал фотоматериалы и документы истории предприятия. Он в своё время издал книгу, которая пользуется громадным спросом и в настоящее время стала настоящим бестселлером. Книга была издана в "нелёгкие" времена конца 90-х, поэтому тираж книги был ограничен и, естественно, не смог удовлетворить спроса. Фотографии из своих архивов для альбомапредставили: сын "Макарыча" - А. Афанасьев, А. Пиунов и В. Белкин. 

Волей судеб мне пришлось однажды общаться с нашими разведчиками. Как произошло это событие? Самым элементарным образом. Социалистическая система была плановая. Планово проводили и мероприятия. Так вот в стране собралось большая группа «засветившихся», то есть раскрытых в других странах разведчиков. Использовать этот контингент в качестве разведчиков было нельзя, так как они уже были в картотеках  других стран. Чтобы они не скучали и в голову им не лезли «дурные» мысли,  решили их  жизнь «разнообразить», задействовав на  военных месячных сборах. Но раз создана структура, она должна была работать круглогодично, так как надо платить зарплату, и  структуру  надо было заполнять.  Запланированного количества разведчиков в природе не было. Но хозяйство плановое, и на эти сборы стали приглашать слушателей, просто имеющих определенный доступ к секретной информации. Это такие курсы повышения (или поддержания) квалификации таких специфичных по профессии людей.