Как-то позвонил старый ташкентский знакомый Лев Маркович Цирульников (ЛМЦ), доктор наук, профессор, специалист в экологии знергетики, с 1993 года живущий в США. Сообщил, что приезжает в Германию вместе
с женой в составе русскоязычной
тургруппы. Предложил встретиться на троих - он, Семен Михайлович Межерицкий
(СММ), заведовавший кафедрой «Теоретические основы теплотехники» в Ташкентском
политехническом институте, уже 10 лет
живущий в Германии и ваш покорный слуга, имевший большой опыт наладки,
испытаний, проектирования и эксплуатации электростанций, окончивший в МЭИ кафедру
«Котельные установки и экология энергетики». Первая часть образования всегда хорошо
кормила и позволила много поездить по Союзу и заграницей, вторая - хорошо поила
и познакомила с союзной эколого- знергетической элитой и специалистами высшего
класса по горению, в число которых входил и Лев Маркович. Какое-то время мы все
трое работали в Ташкентском
научно-исследовательском и проектно-технологическом институте «Атмосфера», где ЛМЦ.
был директором. СММ занимался преимущественно
наукой, а я со своей командой больше проектно-технологическими
разработками для большой энергетики, где мощности измеряются сотнями и тысячами мегаватт. Случайный звонок
обрадовал.
К
сожалению, Семен Михайлович приболел. Стало плохо со слухом и он не смог приехать на встречу «на троих». Лев
Маркович сразу из аэропорта Франкфурт на Майне, куда он прилетел из Нью-Йорка,
съездил к нему в Людвигсхафен. «Жалко Сему», была его реакция. Немного
отклонюсь от темы, чтобы передать свои впечатления от пути в Кобленц, где решено
было встретиться. Добирался я до Кобленца тремя поездами разного класса с двумя
пересадками. Попутчики в поездах, в основном, студенты, погруженные в конспекты
и ноутбуки, старички, читающие газеты, разгадывающие кроссворды или просто
предающиеся размышлениям. Все чистенькие, улыбающиеся, вежливые и всем глубоко
«до фонаря», кто ты. В советских поездах
за полчаса все давно бы перезнакомились и начали поверять друг другу
душевные тайны. В Германии с расспросами
никто не лезет, но и сам не открывается. И это замечательно. Так хочется иногда
затеряться и остаться наедине со своми мыслями. Пейзаж за окном тому
способствовал. Речушки с лебедями и одинокими рыбаками, ухоженные деревушки,
кукольные пригородные дачки, башни
замков, купола церквей, шпили соборов, виноградники на склонах холмов, светлая
зелень колосовых, темная-леса – неутомительная красота Средне-Германской
возвышенности. Пейзаж оживляли байдарочники на реках, дружно машущие веслами,
бюргеры на тропинках, выгуливающие собак и лошадей, тучные коровы на полях,
лениво жующие жвачку. Мысли-воспоминания
навивались и наслаивались в предвкушении встречи. Но вот
и Кобленц. Чудный немецкий городок с двухтысячелетней
историей. Местечко, где сливаются две известнейшие немецкие реки - Мозель
и Рейн, известное в Германии как «немецкий угол», включенный в 2002 году в
мировое культурное наследие. На вокзале меня встречала Нонна Злотник, подружка
моей жены Юли по ташкентскому лабзакскому детству и моя знакомая по службе в
Министерстве энергетики Узбекистана. Черный верх, белый низ – выглядела она «шик
и элегант», как говорят немцы. Благодаря заботам жены, я тоже был одет
соответствующе. До
отеля, где остановился ЛМЦ , от вокзала рукой подать. И вот, пока мы подавали
эту руку, с нами поздоровался грузноватый дядечка лет 70 в клетчатой рубашечке,
джинсах и кепке – бейсболке. Я не сразу узнал в нем
былого ЛМЦ, всегда элегантного, в безупречно отутюженном костюме. Но
голос... Голос сохранил все былые интонации и
оттенки. И когда он заговорил, все встало на своё место. Это был прежний
ЛМЦ – бодрый, оживленный, неисправимый оптимист, заводила в любой компании, при
этом почти не употребляющий спиртное. Встреча
на троих началась, только СММ заменила
Нонна, которая любезно согласилась быть
нашим гидом. Мы пошли через старый город в «немецкий угол». ЛМЦ беспрерывно
рассказывал о своей жизни в Америке. Когда Нонне удавалось вклиниться в его
монолог, она спешила рассказать об очередной достопримечательности и показать
её. Рассказывал же ЛМЦ завораживающе. Истории о работе в Америке и Канаде
перемежались воспоминаниями из советского прошлого, к которому ЛМЦ относился
трепетно. Сам он делил свою жизнь на 4 периода -
- в Советском Союзе
- от распада СССР до отъезда в Америку
-работа в США
-пенсия в США. Сейчас
ему 73 года, но память феноменальная. Я оценил это по достоинству, что дало его
воспоминаниям новый импульс. Даты, события, имена так и лились из него. Он
нашел благодарных слушателей и чувствовалось, что ему хочется выговориться.
Иногда я что-то дополнял о наших общих ташкетских знакомых-энергетиках, большинство
из которых переехало в Москву. Москвичами стали В.Бутенко, Э.Ляпин,Г.Федорин, В.Стратонов,
В.Савин, Г. Мячина, Ю.Долин, И.Зурин, Д.Петросов, А.Маслов, Е.Гурко, Л.Хмелевский,
К. Юсупов, Г. Толмачев, братья В. и И. Атаевы. Мосэнерго
и Интертехэлектро, ОРГРЭС и Теплоэлектропроект, Энергоавтоматика и
Энергоремсервис, представительство Сименс, где только не встретишь в Москве наших
ташкентских коллег. Многих
раскидало по другим городам России- В.Васильев в Рязани, Н. Тимошин в Омске,
Ю.Вершинин в Новокузнецке, Р.Бодягина в Оханске, А.Морев и Р.Загрутдинов в
Самаре, А.Гзыков в Нижнем Новгороде, В. Буланин в Белгороде, М.Шакиров в
Воронеже, С. Сипягин в Новомосковске, Е. Полевой в Чебоксарах, В.Аносов в
Ульяновске, В.Ковешников в Тамбове. Иные подались за кордон - Л.Кофман,
Р.Кричман, B. Пеpгaмeнцeв , Э. Мерпорт, Ю.Вашкулат, С. Саакян, И.Дубинчик в Америке, Р.Кадыров, Н.Дзимос, Е. Бродская в
Греции, С. Межерицкий, С. Качан, Ю. Ерценкина и автор этих строк в Германии,
В.Бармин в Финляндии, Л.Гойхман, В.Лившиц, Л.Бурд, В. Маньковский, А.Ерценкин в
Израиле. Это перечисление я сделал, особо не напрягая память. Кого-то и
пропустил. Вспомнили рано ушедших из жизни по болезни-Я.Соколову, Н.Бадаеву,
В.Конюхова, М.Нурмухамедова; погибших в автокатастрофах Л. Россихина и В. Пана.
ЛМЦ припомнил «кружок Льва», сложившийся в Москве, когда он прилетал из
Нью-Йорка. В.Котлер и Ю. Енякин из ВТИ ( раньше Всесоюзного, теперь
Всероссийского теплотехнического института), Е. Гаврилов из ЭНИН
(Энергетический институт им. Кржижановского, которым сейчас руководит наш общий
знакомый ныне академик Э.Волков) и В.Жабо (бывший начальник отдела окружающей
среды Минэнерго СССР). Многое говорят эти имена «посвященным» в экологию
энергетики. Да,
пути пройденного у нас не отобрать, как писал В.Конецкий. А время летит,
оставляя зарубки. Но жизнь продолжается. Немного накопилась усталость. Организм
запросил выпить и закусить. Нонна завела нас в симпатичный ресторанчик под
названием «Эйнштейн». Его портретами были увешаны все стены заведения. На
вопросы ЛМЦ –«Почему ресторан имеет такое название? Не бывал ли А.Эйнштейн в
Кобленце?», последовал ответ официанки, прекрасно говорящей по-русски-«Нет, не
был. Родился он в Ульме, вюртембергском городе, где самый высокий собор в
Германии. Название же хозяин дал в пику расположенному напротив ресторану «Да
Винчи». Вот такие просвященные немецкие рестораторы и их сотрудники. Знал бы
А.Эйнштейн, где и как используют его имя. Нонна заказала шницель «Эйнштейн»,
ЛМЦ-мини шницель «Эйнштейн», я - лосося с креветками и шафранным рисом. В
переводе с немецкого блюдо звучало, как « Рыбная тарелка «Эйнштейн». Мозель
и Рейн - известнейшие немецкие виноградные места, посему внутренний голос
нашептывал о «соке лозы златоносной», как местные виноделы называют своё
творенье. Выбор между мозельским и рейнским был решен, по желанию ЛМЦ, в пользу
темного пива. Он всегда любил неочевидные ходы. На следующий день я не стал его
повторять, а сделал ход очевидный, купив и мозельского и рейнского. Отобедав
в «Эйнштейне», проводили Нонну, слегка ошалевшую от свалившейся на неё
информации, в которой она изредка вылавливала знакомые имена, и направились в
сторону отеля. Было только шесть вечера, жена ЛМЦ
Светлана Иосифовна, должна была вернуться с экскурсии из
Кёльна около восьми. ЛМЦ продолжал вспоминать о жизни. Зашла
речь о всесоюзном симпозиуме по горению, который проходил 1987 году в Ташкенте. Почетным гостем на нем
был трижды герой Соцтруда, ранее фантастически засекреченный академик Я.Б
Зельдович, известный ещё и тем, что он был академик без диплома о высшем образовании. А образован
он был, как мало кто. Это был один из титанов советской науки, но излишней
скромностью не страдавший. На вечеринке, устроенной организаторами, Я.Б
Зельдович рассказал байку о евреях. Есть евреи – жиды: сапожники, портные,
мясники, мелкие торговцы; есть просто
евреи – врачи, учителя, инженеры, экономисты, ученые и есть евреи – гордость
русского народа, к которым он и причислял себя. Обратившись к одному из организаторов - Д.Ахмедову, директору САФ
ВНИИПРОМГАЗ, где тогда работал ЛМЦ, Я.Б Зельдович спросил, не относит ли он ЛМЦ
к «гордости узбекского народа». На что Д. Ахмедов только хмыкнул. Он был ярый
антисемит и к тому же знал, что кое-кто из коллег называют ЛМЦ «профессором с
большой дороги». Я сам об этом слышал от доктора наук Ю.В.Иванова. Не любитель
навешивания ярлыков, знаю, что так поэт
О.Мандельштам называл литературоведа и писателя В. Шкловского. Заговорили
о жизни в Германии. Я рассказал о Бад Вильдунгене, чудном курортном городке,
где мы с женой сейчас живем. О людях, живущих и бывавших в городе. Когда вспомнил
о концерте Яши Лившица, скрипача-виртуоза, ЛМЦ оживился. Он оказался страстным
любителем скрипки. Особенно обожает Исаака Стерна, ставя его выше Я.Лившица, Д.Ойстраха
и И.Менухина. Несколько раз слушал М.
Венгерова, сегодняшнего №1 в скрипичном мире. А Исаак Стерн был близок ЛМЦ во
многом ещё и потому, что был большим администратором
в музыке - 20 лет директорствовал в Карнеги-холл. После смерти его именем
названа большая аудитория Карнеги-холл. Сам ЛМЦ по части администрирования в
науке был большой дока. Может быть потому и прозвали его «профессором с большой
дороги», о чем я уже упоминал. Но
вот и восемь вечера. В номер отеля, где мы беседуем, входит или скорее впархивает
супруга ЛМЦ Светлана Иосифовна. Какие там 70! Энергия брызгала из нее, подзаряжая
нас и чуть подсевшие батарейки нашей беседы. Светлана Иосифовна была
известнейшим ташкентским глазным хирургом. Когда к акдемику С. Федорову
приезжали в Москву пациенты из Ташкента, он удивлялся - «Зачем приезжать в
Москву, когда в Ташкенте есть Цирульникова».
Благодаря его рекомендациям,
Светлане Иосифовне удалось быстро найти работу в Америке, не растеряв
квалификации оперирующего хирурга. Наблюдать взаимоотношения Светланы Иосифовны и Льва Марковича было
любо-дорого. Левушка, Света – в их обращении друг к другу была какая-то особенная
нежность, сохраненная с юности. Общаться со Светланой Иосифовной было легко и
приятно. Поужинали втроем в хорватском
ресторане «Дубровник», из окон которого открывался чудный вид на ночной
Кобленц. Взглянув на часы ( было начало двенадцатого), я понял, что последний
автобус уйдет без меня. Пришла пора расставаться. Проводив «американцев» в
гостиницу, получил в подарок номерную бутылку французского коньяка Шальфонте.
Лев Маркович не забыл мои вкусы. Поймал такси и через пять минут был у Нонны.
На часах – полночь. Волны воспоминаний докатились теперь до Нонны. Ей тоже было что рассказать.
Только далеко заполночь разбрелись спать. Утром
совершили променад по левому берегу Мозеля. Договорились о новых встречах.
Скорее всего это будет на Новый Год у нас. Нонна - большой знаток и классный
исполнитель бардовских песен. Особенно
люблю, как она поет Городницкого. «Жена французсого посла» в её
исполнении приводит в восторг всех моих знакомых. Гитару найдем. Поездка
в Кобленц удалась и запомнилась. Спасибо, Лев Маркович,
Спасибо, Светлана Иосифовна,
Спасибо, Нонна.
Спасибо, Кобленц.
Спасибо за очарованье встречи, очарованье воспоминаний. P.S.
Для Светланы Иосифовны. Вспомнил, что жена моего друга В. Савина,
сейчас технического директора «Энергоавтоматики» в Москве, Олечка Синева,
глазной врач, кмн, теперь уже сама бабушка, внучка известного в Ташкенте
глазного доктора проф. Архангельского. А
их дочка Анечка продолжает традиции, окулист в 4-м поколении. Наверное, Вам
знакомы эти фамилии. И
еще Вам передает большой привет наша хорошая знакомая Света Вайнер –
Контуашвили, сегодня лидер клуба интеллектуалов еврейской общины Майнца, бывшая
Ваша пациентка, работавшая в Ташкенте проректором автодорожного института. А.Блинцов, Бад Вильдунген, июнь 2009 |
