Каталог статей

Когда приезжаешь в Америку, устраиваешься через организацию, которая помогает приезжающим евреям с обучением языка и трудоустройством. Располагается в Манхеттене, красивейшее здание, на берегу океана, там, где расположен памятник «Свободы». Вот туда приходишь, регистрируешься, они тебе дают деньги, они тебе дают талоны на питание, они тебя учат языку целый день и они для тебя ищут работу. Так они мне давали там работу одну, я тогда ещё неграмотный был, отправляли на дешёвую работу.

Одна работа была там «под землёй», китайцы, китаянки сидели, шили что-то, в забитом зале, я там работал механиком по швейным машинам, я посмотрел, понял, что там вся организация была на грани легальности, что-то творилось не совсем хорошее. Два дня я там побыл и ушёл, пришёл опять в эту организацию, нет, говорю, ребята, я там работать не буду, давайте что-нибудь другое.

Меня направили в другое место, делать замки, если у кого-то замок сломался в двери, открыть, ремонтировать. Я поездил с ними, во первых это далеко от моего дома, машины ещё не было, платили очень мало, тогда у нас по закону минимум был 4 доллара 50 центов в час. Но если я устраиваюсь на работу, то наша благотворительная организация перестаёт мне давать деньги и талоны, то есть я их уже не получаю. Получилось, что моя «новая» зарплата гораздо меньше, чем мне давали деньгами и талонами. Я этого не хотел, я плюнул на это, меня это не устраивало.

В 1978 году приехал в Бобруйск (Координаты: 53°06′00″ с. ш. 29°13′00″ в. д. город областного подчинения в Белоруссии, административный центр Бобруйского района Могилёвской области). Попытался устроиться на работу в аэропорт в Бобруйске, там должности были очень «маленькие», потом предложили в Барановичи ехать, я ездил туда, там тоже ничего подходящего не было, короче я понял, что по профессии в авиации я вряд ли устроюсь. font>

Пришлось искать работу на любом предприятии в городе. Приехал я весь «в долгах», костюма приличного не было, в форме ходил, пока костюм не пошил. Много предприятий обошёл, механики были нужны практически везде, но, оказывается, с большим удовольствием берут только специализированных механиков, по транспорту, по другому производству, почему-то все заведомо предполагали, что авиационный инженер-механик не сможет «осилить» их специфику. Ходил долго и безрезультатно.

Ну ты, наверное, помнишь, как у нас было распределение, многие были «одержимы» романтикой, помню Вадик плакал, когда его распределили в Москву, я лично тоже хотел в самую дальнюю точку. Когда зашёл на комиссию, мне говорят, что все подобные точки уже заняты и там уже мест нет. Я сильно просился, никуда больше не хотел. К моему счастью, был на комиссии представитель Магаданского управления, видимо он был достаточно опытный человек и, видя моё упрямство, смог осознать мой порыв.  Он «вклинился» в наш диалог с председателем комиссии и говорит, что одного человека, пожалуй, можно взять. И вот мне привалило такое счастье, ты не представляешь. Представитель Магаданского управления говорит, что это не сам Магадан, а аэропорт, чуть севернее. Ну а мне, какая разница, лишь бы подальше. Говорю, спасибо, выскочил, такой довольный.

Потом у нас был месяц отпуска. Я поехал в Бобруйск, у меня отец и мать там были. Отец уже старенький был, мама прибаливала, уговаривала, чтобы я как-то здесь остался. Но тогда в голове ничего не было, если бы сейчас, конечно, может быть я и прислушался к её словам, но тогда... Я говорил, мама, мне очень хочется туда, там зарплата побольше, там романтика. Она говорит, что хоть бы ты женился, мы же одни совсем. Она тогда работала в онкологическом центре медсестрой.