Каталог статей

Я перечитал практически все статьи размещенные на сайте, не заглядывал, правда, в архив – хорошо, что Вы его создали – общения, в заданной Вами тональности, не хватает. Сам я являюсь сторонником КОБ – Павел (мой младший брат) три года назад познакомил, я углубился и считаю, что эта концепция очень близка к Истине. Но хочу, с Вашего позволения, поразмышлять о Марксизме – что это такое с сегодняшней точки зрения в нашем дне. Я не говорю о размышлениях отсюда – назад, мне интересно то, что Вы называете себя Марксистом. Я, естественно давно в политэкономию марксизма не заглядывал и пишу по памяти. Но так как пишу – размышляю марксисту, то Вы меня поправите.

Всякая теория есть приближенная модель реальности, которую человек строит чтобы упростить понимание, т.е. «математического осознания» явлений, для прогнозирования и построения на этой основе будущего. Но каждая теория, особенно связанная с социологией, рождается в форме гипотезы, и для ее превращения собственно в теорию, она требует эмпирического подтверждения.

Почему особенно в социологии? Потому что ошибки псевдотеорий дорого обходятся людям. При этом ценность гипотезы для человечества состоит именно в возможности прогнозирования и практического строительства на ее основе.

Марксизм был, наверное, первой попыткой построения цельной социально-экономической теории, на фундаменте которой человек мог сформировать цельное мировоззрение и миропонимание. Человек «думающий» не может существовать без такого построения – внутренней системы координат и определенной точки начала отсчета. Но если в основе построения лежат ложные постулаты, то …

Что же лежит в основе марксовского построения разделения общества на классы, главного антагонизма, передового класса и необходимости его диктатуры. Прибавочная стоимость. Так как теория провозглашала, что пролетарием производится не только стоимость, но и прибавочная стоимость, то на ее основе с легкостью и было выстроено все социальное здание марксизма – «передовой класс», антагонизм между трудом и капиталом, диктатура пролетариата. Но выдержала ли проверку временем эта основная марксистская экономическая категория или она была надуманной, умозрительной категорией, для объяснения «непримиримого противоречия» капиталистов и не...

Даже Сталин перед смертью потребовал от советской экономической науки пересмотреть экономическую теорию Маркса и конкретно упомянул прибавочную стоимость, видимо не позволяла она построить, адекватную жизни, теорию социалистической экономики. Но если убрать теорию прибавочной стоимости (гипотезу), то от марксизма мало что останется. 

Я рассуждаю с позиции здравого смысла, не углубляясь в критику Маркса, можно сказать – по памяти. Но память проявляется иногда удивительным образом – это я почувствовал при попытках стихосложения: при заглубленности в тему из подсознания выныривают знания, о которых не подозревал. (Пишу стихи и чувствую, что многие строки чужие – из когда-то прочитанного).  Рассуждаю с позиции здравого смысла, потому что там, где математика неприменима, либо ей отказывают в применимости по умыслу, либо приводят такую математику, которая противоречит фактам, решающими критериями является здравый смысл или (и, при ее наличии) - практика.  У нас есть и то и другое. Критика категории прибавочной стоимости началась уже при Марксе, во многом он сам этому способствовал, запутавшись в собственных размышлениях. Но главной причиной было то, что Маркс построил настолько абстрактную теорию, которая никак численно не могла быть соотнесена с реальной экономикой. Но если гипотеза, оперируя математическими понятиями, а область экономического рассмотрения у Маркса, относится к «простой математике», никак не могла быть формализована, то и относится к ней, как к цельной теории было чревато, что и подтверждают события, происходящие в нашей стране (и в мире в целом) сейчас.

Я пробежался по Интернету и сложилось ощущение, что до сих пор у академической науки нет единого мнения ни по поводу категории стоимости ни по поводу стоимости прибавочной. А коли так, то не грех и нам «подилетантствовать». Я думаю, что оно есть и достаточно работоспособное, но только для избранных.

Сразу определимся, что сегодня экономическая наука подтверждает постулат Маркса о том, что прибавочная стоимость возникает в процессе производства. Следов ее в других сферах движения товара не обнаружено. Товарное производство стало таковым (капитализм), после промышленной революции, когда, «мертвый труд» накопился в достаточных количествах, чтобы стать капиталом, и рабочая сила стала товаром. Товары обмениваются через деньги по своим стоимостям, а ее определяет количество труда. Еще раз подчеркнем – не может быть теории, которая, оперируя численными значениями, не может быть формализована математикой. Если такое обнаруживается, то это не теория, а умозрительная гипотеза.

Что же мешает формализации? Сразу обратим внимание на противоречия, которые возникли  у  Маркса и были им замечены – он петлял, петлял, но, отвергнув тавтологию определения труда через труд, бросил это дело.  

1. Пролетарий продает не рабочую силу (кота в мешке для капиталиста), а количество и, может быть, качество труда. И это действительно так – определяются сразу «должностные инструкции», которые дают реальное представление о количестве необходимого труда. Пролетарий смотрит контракт и добровольно соглашается работать, при этом цену труда определяет рынок труда. При этом эксплуататор смотрит на работягу и думает: вот с этого я сорву столько то прибавочной стоимости, а с этого – поболее, т.е. оторвусь – поэксплуатирую. На деле это не так: у капиталиста запланировано производство конкретного товара, с конкретной потребительской стоимостью, с конкретной сметой производства. То есть он не мыслит категорией прибавочной стоимости – он мыслит категорией прибыли. Причем такой, какую позволяет ему иметь рынок. К понятию эксплуатации через прибавочную стоимость мы еще вернемся. Но вот количество труда может быть формализовано, хотя бы через затраты энергии пролетария.
2. Привязка Маркса  к необходимому и добавочному времени тоже невнятна и была сразу раскритикована. Труд имеет совершенно разный характер, интенсивность, интеллектуальность… Рабочий, что при Марксе, что сейчас, может отдать практически одинаковое количество труда, пусть это будет труд с большим образованием, но это не главное. Главное – будучи формализовано в энергетических единицах, количество труда отдаваемого именно рабочим практически не изменилось. А изменилась ли масса прибавочной стоимости на одного рабочего? Наверное, многократно. Что, степень эксплуатации увеличилась? Нет, условия труда стали намного лучше, а рабочий – как работал «одной лопатой», так и работает. Значит, в создании прибавочной стоимость участвует что то еще. То, что очевидно – это «мертвый труд» в факторах производства - капитал, который принадлежит «буржуину». Участвуют ли инновации? Наверное, да. Участвует ли что-то еще? Оказывается, участвует, и еще как…

Еще в 1880г. русским марксистом Подолинским (увы, не читал, но с его теорией познакомился в начале 90-х, купив у бабушки книгу опального советского экономиста, забыл фамилию) было показано «на пальцах» крестьянского труда, какую прибавочную стоимость дарит нам солнце и плодородная земля. Это всем умозрительно понятно, но как-то не задумывались. Я думаю, такую же прибавочную стоимость дарят и недра земли: достаточно вспомнить, какую революцию произвели изделия из бронзы и железа в истории цивилизации, хотя технологические операции по их изготовлению были достаточно просты. То же самое и со «злаполучной» нефтью, которая стал «притчей во языцех» в современной экономике мира.

Но оказывается и это не все. Прибавочная стоимость может появиться только в прибыли - после реализации товара. Для того же, чтобы родилась даже не прибавочная, а просто потребительская стоимость, наличие рабочей силы  является необходимым, но недостаточным условием, т.е. – лишь одним из факторов производства. Для рождения же прибыли вес фактора рабочей силы еще более уменьшается. (Здесь некоторое упрощение, но в таких производствах, где вес рабочей силы как фактора производства весом, там и рабочие уже не рабочие, а менеджеры или технические интеллектуалы). То есть, я хочу сказать, что в многофакторном производстве,  кроме факторов самого производства,  ЧТО ТО, кроме рудокопа с лопатой или ткача, на примере которого Маркс и строил свои размышления,  нужно еще для того, чтобы прибавочная стоимость состоялась, И это «ещё» является настолько весомым, что не поддается гарантированному математическому выявлению даже сегодня.

По исследованиям социологов в США и Японии только 10-13% населения готовы заниматься бизнесом, но это только готовы – а сколько смогут? 95% вновь создаваемых предприятий в США не доживают до 4х лет. То есть, оказывается не так то просто эту прибавочную стоимость  производить. А по Марксу просто – и сразу антагонизм. Откуда? – от зависти у тех, кто не способен? Но это не антагонизм – это зависть.

Маркс, кстати забыл упомянуть, что весь авансированный капитал, вложенный в производство, является рисковым. Случилось что-то незапланированное – склады забиты – а в них не обнаруживается не только прибавочной, но и стоимости вообще, в том числе и авансированных средств. И опыт массового разорения промышленных предприятий во время кризисов показывает, что риск достаточно высок и в процентном отношении к оплате товара, рабочая сила может быть сопоставима с прибавочной стоимостью в ее классическом понимании.

Рассмотрев все эти факторы, мы обязаны задаться вопросом – а какую же часть прибавочной стоимости создает собственно пролетарий? 1/10 или 1/1000000? А это оказывается не значимо. Главное – что без приложения человеческого труда она не возникает: и труда капиталиста и труда рабочего. Но, в таком разрезе, где антагонизм? Его и нет. Если один зависит «не на жизнь а на смерть» от второго, у них не может быть антагонизма. Под ним мы понимаем то же, что и Маркс и «дедушка Ленин» – противоречие, в котором не может быть найдено консенсуса. То есть, стороны не смогут договориться и без крови здесь не обойтись.

Однако ж, невзирая на гениальных мыслителей,   договаривались и договариваются, «заразы»! Более того, революционный опыт человечества свидетельствует о том, что договориться не могут после революций как раз пролетарии и их авангард – где бы революции не случались, сразу начинались репрессии. Как еще «немарксистское стадо» (пусть и работящее) привести к светлому будущему. Где же берется такой авангард?

Давно известно, для России -  в Европе. И даже банки известны, которые «кормили» разрушителей. «Мыслитель - дедушка Ленин (Бланк)», проработавший в общественном производстве полгода в своей жизни, а остальное время «прошланговавший» в Европе то на мамины, то на английские и немецкие деньги, (откармливали диверсанта) ради власти и отработки проеденного, внес «гениальные теоретические уточнения» в теорию Маркса и, зная наверняка, что всегда  и всё сумеет свалить в Европу, поставил эксперимент над русским народом.

Не мог как Марксист и мыслитель не понимать последствия своих решений, он все-таки не Горбачев или Ельцин. Сам русский народ и его государственность нисколько не волновали эту «шоблу» космополитов- бездельников, приехавших из «швейцарий» и «канад» учить русский народ уму - разуму. Чистый английский заказ – развалить империю, придав ей вид союзных республик. Об этом же свидетельствует и поведение Антанты в годы гражданской войны  –  вначале «подкармливали» белое движение, для того, чтобы русские побольше поубивали друг друга, а потом бросили «белых» – потому что там были государственники и Россия могла быстро возродиться.

Так был ли он – социализм? Нет – была гениальность Сталина, которая и «протащила» народ к победам и достижениям. Но, как показывает история, при гениальном правителе любая страна получает мощный импульс развития и это не зависит ни от каких «измов». Даже история рабочей борьбы свидетельствует о том, что пролетарии, начиная бастовать, никогда не выдвигают лозунгов классовой борьбы – им не нужно уничтожать рабочие места, им нужно повышение заработной платы и улучшения условий труда.

Откуда же возникает экстремизм? Известно откуда – от профессиональных революционеров. Бесов. А кто они? Тоже известно–профнепригодные неудачники сплошь определенной национальности. На что жили? Я уже сказал – даже банки и суммы известны.

Как может возникнуть антагонизм, если и пролетарии и капиталисты одинаково заинтересованы в том, чтобы жить лучше. Пусть величина «лучше» и сильно отличается у тех и других, но они люди и в жизни руководствуются не теоретическими построениями, а одинаково пытаются создать традиционные общечеловеческие ценности. И если не воровать и не воевать, то единственным средством создания таких ценностей является труд. Характер труда, как и вознаграждение, могут быть разными, но то, что стороны одинаково заинтересованы в том, чтобы возможность трудиться не прекращалась, несомненно. Стороны также заинтересованы в том, чтобы НАЦИОНАЛЬНОЕ государство, в котором они являются гражданами, процветало, росло качество жизни. И когда кто то из соседей хочет «на шару» оттяпать кусок земли, все встают на защиту своего НАЦИОНАЛЬНОГО государства. То есть, линия антагонизма проходит в таком случае между государствами, а не классами. И никакого пролетарского братания. Общечеловеческое гуманистическое – возможно.

Капитализм эволюционно и выращивает социализм (мы это наблюдаем ) – экономика там давно «социализована» через акционерный капитал, созданы социальные механизмы развития и «консенсуса», в том числе подкормка тех, кто не хочет работать – но это собственно не за счет колоний (США и Англия не в счет), а за счет развития экономической и социальной системы при капитализме. Потому, наверное, что там победили оппоненты Маркса и Ленина. В колониальную эпоху, а это до и «примарксовское время», грабеж колоний на положении пролетариев в Европе, особо не сказывался. Каким же образом он может быть определяющим уровень жизни европейских пролетариев сегодня. Да, накопления капитала, необходимые для промышленной революции создавались ограблением колоний, но утекло много воды - мы вон за 2 года опустились в 50 годы. Вы пишете о высоком уровне жизни европейских пролетариев, который обеспечивается сегодня за счет дешевого производства в странах третьего мира. А как это конкретно происходит?

Производства размещают не европейские государства, а ТНК и прибавочная стоимость целиком остается в их (негосударственных) руках и, конечно, в руках миноритарных акционеров. И что из того, что она больше чем в Европе, за счет дешевой рабочей силы. Конечно, у миноритариев доходы растут, но не это же является главным фактором высокого уровня жизни. Хотя бы потому, что не все являются акционерами этих предприятий, а производство то уходит.  Уровень жизни у золотого миллиарда растет из-за того, что они давно и успешно лидируют научно - технологически.

Экономическая и социальная системы бесконфликтно развиваются – для этого  созданы пусть не идеальные, но вполне работоспособные механизмы, экономика социализована и является в основном инновационной – с высокой добавленной стоимостью. При этом государство не уходит с экономической сцены - более того его роль только усиливается. А в странах третьего мира рабочие рады, когда устраиваются на европейские предприятия – совсем другие условия труда и заработной платы. Ненависть рождается, когда богатства возникают без способностей и труда и новоявленное «хамло» - «из грязи да в князи» забывает о человечности. Но это – нижепоказанный анатагонизм «воров» и «терпил».

А если бы при развитом социализме из производства удалялись те, кто не хотел или просто не способен был работать – демагоги, лентяи, тупые, шланги, паразиты, воры - неэффективные единицы, вот тут бы и возник антагонизм – потому что здесь примирить непримиримое невозможно. Этот антагонизм возникает везде, где одни хотят и умеют работать, а другие – нет, но претендуют на такой же кусок общего пирога, даже, как правило, на больший.

Из глубокого детства помню поговорку, которую приводил Павел Николаевич Рябченко: «Не журись швидко, що мы коммунисты, мужики будут робыть, а мы будем исты». И весь этот антагонизм – целиком в человеческой психологии, в типах личности. (КОБ). Разве смекалистый, скупой и умелый русский мужик – кулак, который только своим горбом осваивал территории России, строя Империю, доверил бы кому-нибудь из «беспартошных» руководить колхозом? Нет, потому что был бы обоснованно уверен, что такой завалит дело. Вы, очевидно, по своему опыту руководства это знаете. Но из него, работящего и берегущего, сделали кровопийцу – эксплуататора, а из «нищеты безлошадной» (тоже выражение дяди Павла) – руководителей разного ранга, вооруженных наганом – для научных дискуссий,  веревкой вместо пояса – штаны падают, а пояс пошить не может, и всепобеждающим учением – чтобы не думать. Вот они и «дорулились». Ни одного глубококультурного и по настоящему образованного члена после Сталина мы не увидели. Были, конечно, в Совете Министров, но на страже основ стояли «демагоги-зубрилы» типа Суслова.  (Простите за многословное отступление).

Но это один вид антагонизма – по сути, между вором и «терпилой».  Другой вид антагонизма имеет, на первый взгляд, вроде бы марксисткий вид, но на самом деле он глубже и Маркс как раз его и спрятал, поставив на одну доску кулака-работягу с двумя батраками и Ротшильда: это антагонизм общества и чрезвычайной (суперконцентрированной)  власти, который возникает, если власть «ложит» на общество, т.е. не ставит своей целью его развитие и развитие государства, а руководствуется главным мотивом – поддержания и «увеличения» власти,  и, более того, навязывает обществу чуждые ему ориентиры и ценности. Такая власть может быть в форме больших денег, сконцентрированных в одних руках и руководствующаяся только логикой больших денег.

Мы сейчас и наблюдаем эту форму власти - ТНК  не считаются ни с чем и навязывают свою волю и «культуру», разрушая национальные государственности. Но это не марксистский антагонизм – это антагонизм с корнями от «еврея – ростовщика». И если посмотреть владельцев мировых ТНК – это их прямые потомки. А марксизм хорошо подошел для «наведения тумана», чтобы скрыть истинных управленцев мировых финансов и творцов великих бед 20го столетия. То есть, провести линии антагонизмов  там, где их нет. Поэтому и Подолинского «замолчали» – а его открытие тянет на Нобелевскую премию.

В сегодняшней России антагонизм порожден не только неприкрыто – хамским ограблением народа, зачеркивающим все труды и жертвы, но и откровенно нерусским лицом грабителей, поставивших своей целью уничтожение русской государственности. Как писал Даллес, планируя после Войны ядерную атаку на СССР: «загнется в муках самый непокорный народ в мире». Первая волна «захребетников – оккупантов» при «дедушке Ленине», которую, слава Богу, приостановил Сталин – не дал захлестнуть Россию, сейчас вторая – вот здесь то и есть главный антагонизм.

Вообще я считаю, что три троянских коня «подаренных русскому народу» от народа космополитов – это собственно конь в Трое, Библия и Марксизм. Но это еще не конец. Россия еще «барахтается», поэтому будут придумывать что-нибудь добивающее, лучше всего глупый правитель-марионетка такого же типа как Горбачев. Чем дальше, тем больше Медведев приближается к такому типу, хотя может быть играет роль: нужно смотреть не на то, что говорит Медведев, а на то, что делает Путин, который должен быть из 100% русской национальности, примерно как широко представленный на Вашем сайте А. Блинцов.

В статье этого нашего земляка о «светоче культуры»  проскочила настолько показательная "еврейская арифметика" об уничтоженных фашистами евреях, как и во всех их легендах, в том числе о холокосте. (В 1827 году было 140евреев, через 115 лет – в 1942г., не пишется сколько – но можно предположить при тогдашней еврейской многодетности, не менее 1000-1500 чел. Уничтожено гитлеровцами в концлагерях и расстреляно 40 человек, но спаслись, как он пишет,  единицы.(1200 – 40 = единицы). А если бы там жили русские или белорусы – сколько бы осталось? 

Кстати говоря, умозрительность, на которой эффективную реальность никак не построишь, характерна и для всего теоретического построения Маркса. Поэтому и рождались мертворожденные монстры-государства, питающиеся кровью своего народа.

Заканчивая,  от КОБ скажу, что «залегендированными» оказались все социальные «науки»: история, философия, социология, экономика, психология. Беру в кавычках, потому что в сегодняшнем академическом виде это псевдонауки, которые так же не позволяют построить человечеству эффективную модель развития. Не зная точно, но предполагаю, что высочайший процент академистов в этих «околонауках» от главного «народа-страдальца» на планете.

Не только в сегодняшнем виде – уже у Гете в «Фаусте»: «…не трогайте далекой старины, нам не сломить ее семи печатей – а то, что духом древности зовут, есть дух профессоров и их понятий, который эти господа некстати, за истинную древность выдают…». Я считаю, что русским крупно повезло, что к власти после Ленина не пришла банда космополитов Троцкого –  это был бы марксизм по кампучийскому образцу.

М. Калиниченко, июнь 2011г.