  Борт 32586 на прямой, к посадке готов. 32586 - посадку разрешаю - ответил авиадиспетчер. Наш самолёт АН-2, который один из немногих был оборудован как пассажирский, мягко коснулся земли и покатился, плавно придерживаемый тормозами по прямой командиром самолёта Володей Молчановым. Поскольку рейс до Сайхина и обратно считался самым дальним на местных воздушных линиях, то он всегда был «забит» полностью пассажирами и грузом. К стоянке, находившейся на приличном удалении от аэровокзала, подали автобус с сопровождающей по перрону Натальей Шульга, в меру полненькой, очень симпатичной, привлекательной и весёлой хохотушкой.
32586 на стоянке, конец связи, заикающимся голосом сообщил диспетчеру командир и выключил двигатель. Володя заикался, особенно при ведении радиосвязи и, несмотря на то, что это бракующий признак при медицинском освидетельствовании, он как-то смог успешно долетать до пенсии. Пока двигатель делал последние обороты перед остановкой, я собрал все полётные документы в «секретный» портфель и мы неторопливым шагом пошли к зданию КДП.
Перед входом в здание КДП, на площадке стояли и курили авиадиспетчеры со второго этажа. Ну, как долетели? Как настроение?- спросил авиа диспетчер Алик Кудряков, крепко пожимая мне руку. Алик Кудряков - молодой парень высокого роста, черноволосый жгучий брюнет, был одет в белоснежную рубашку с короткими рукавами и тёмно-синие аэрофлотовские брюки.
«Долетели хорошо, настроение отличное, завтра ухожу в отпуск» - ответил я. «Где будешь отдыхать с молодой женой?» - с небольшой иронией в голосе продолжил диалог авиадиспетчер. - На улице лето, середина августа, погода отличная и тёплая, даже не знаем ещё куда «рвануть», может быть на «юга» податься, а куда, пока не выбрали место – ответил я. - Советую отдых провести в Крыму, на Чёрном море, в Феодосии, даже сейчас напишу записку хозяйке, у которой мы останавливались в прошлом году, когда отдыхали там всей семьёй.
Я поехал, нет, помчался с радостной вестью домой, с волшебной запиской в кармане. Уговаривать даже не пришлось, молодая жена была как раз на студенческих каникулах и готова лететь хоть завтра, лишь бы первый раз в жизни окунуться в Чёрное море и насладиться прелестями первого семейного совместного отдыха.
Но для того, чтобы хорошо отдохнуть, мы решили взять с собой побольше «дефицита», времена были сложные. Мы поехали на рыбокомбинат, также с заранее написанной «волшебной» запиской, уж и не помню от кого. Однако, вышедший из своего кабинета толстенный, почти квадратный, директор рыбокомбината Фрайциг, замахал беспорядочно руками и стал быстрым шагом удаляться от нас в сторону туалета. Мы остановились, перестали приставать, не понимая того, почему он не хочет взять у нас записку.
Через некоторое время, директор вышел из туалета «облегчённый», слегка повеселевший и, довольный своим положением, взял у нас записку , прочитал, написал другую, предложив проследовать нам в цех готовой продукции. Получив и рассчитавшись за 10 копчёных челкарских лещей, мы сходу ринулись в далёкое романтическое путешествие. В те времена такие вот « волшебные» записки творили необыкновенные чудеса и рыба, купленная на рыбокомбинате сыграла в дальнейшем огромную чудодейственную роль. Тогда, даже в нашем, относительно "рыбном" крае, жирный, хорошо провяленный, копчёный, полутора-двух килограммовый лещ, пойманный на озере Челкар, был своеобразной "валютой".
И вот мы на борту комфортабельного лайнера ТУ-154, выполнявшего на высоте 10 000 метров пассажирский рейс по маршруту: Алма Ата-Уральск- Симферополь. Грудной голос молоденькой бортпроводницы разбудил нас и сообщил, что наш самолёт приступил к снижению в аэропорт города Симферополь, температура в аэропорту посадки плюс 14 градусов. Всюду послышались недовольные возгласы, что лучше бы она этого не говорила. Народ летел на юг отдыхать, на календаре 14 августа, самый разгар летнего сезона, а тут температура для хорошего отдыха намного ниже комфортной. Но отступать некуда и вот мы уже в троллейбусе едем до города Феодосия. На автовокзале сели в такси и назвали адрес, указанный в записке.
«Давайте я вас отвезу на отличное место с видом на море и недалеко от берега Чёрного моря, а то вы едите куда-то на помойку» - сказал пожилой, седоватый водитель такси. «Нет, мы по записке, можно сказать по великому знакомству» - слегка обиженно ответили мы в один голос. Таксист долго возил нас по улочкам города, с достоинством рассказывая о его достопримечательностях и, когда таксометр насчитал 2 рубля, « Волга» подъехала к маленькому одноэтажному домику, с пристроенными верандами и просто сарайчиками. Всё это хозяйство было обнесено старым, некрашеным, обветшалым, деревянным забором, возле которого возвышалась большая куча мусора. «А нам сказали знающие люди, что этот адрес находится в пяти минутах ходьбы пешком от автовокзала» - попытался как-то я оправдаться. «Подождите вам здесь ещё и не такое наговорят» - пробурчал в ответ таксист.
В это время открылась калитка и на улицу вышла женщина преклонного возраста. Я вручил ей «волшебную» записку, она медленно прочитала её, впустила нас во двор. Сразу слева от входа был сарай, построенный из наспех сколоченного горбыля с большими сквозными щелями. Далее за ним была расположена летняя кухня из самана, обмазанного белой глиной, служившая жильём для самих хозяев. Затем, веранда и вход в дом через длинный узкий коридор. Сам дом состоял из трёх комнат, в каждой из которых находились многочисленные отдыхающие с маленькими детьми. Поскольку все места были заняты такими же туристами-дикарями как и мы, то нам предложили маленькое деревянное строение, похожее на конуру большой собаки, с круглым входом, завешенным холщовой занавеской. Я влез туда, предварительно втолкнув наш чемодан. За мной последовала жена и, сев напротив меня на деревянные полати, заплакала, из её глаз покатились крупные слезы.
Да, немного не так мы представляли себе начало отдыха, но таксист уехал, дело было к вечеру и выбирать было не из чего. Хозяйка не торопилась уходить и постоянно причитала, здесь столько морского воздуха, что можно задохнуться и потребовала плату за проживание. Мне хотелось утешить плакавшую жену, я резко встал, головой сильно ударился о низкий деревянный потолок и с шумом рухнул обратно на свои полати. Не плачь, где наша не пропадала, как-нибудь дотянем до утра, а там новый день, новая пища для ума. Современный российский турист, да и не только российский, побывавший за границей в Турции или Египте непременно бы высказался о нашем «номере.в отеле»: «Да здесь всё действительно выключено!». Кое-как переодевшись, мы выползли из своей конуры и направились в магазин, купили спиртное, пива. Попросились за стол к хозяйке, и выложили пару копчёных лещей, один из которых предназначался в качестве презента хозяевам.
«Приняв на грудь» спиртного, устав от дороги, жена вдруг начала хвалить хозяйку с хозяином и благодарить за великолепный приём и проявленное радушие к нам. Через некоторое время вечерней трапезы, хозяева сжалились над нами и перевели в номер на «класс выше». Мы с великим удовольствием перекочевали в сарай. На входе слева виднелись аккуратно уложенные дрова, а за ними насыпана гора угля. Справа стояла большая железная двуспальная кровать с хромированными наконечниками. Посредине сарая находился круглый стол, на котором стоял в центре чёрно-белый телевизор «Сигнал» и рядом поставлен глиняный кувшин с неживыми бумажными цветами. Ну, как ни говори, но класс этого номера намного превышал предыдущий и мы, быстро раздевшись, легли спать и быстро уснули.
Однако среди ночи я проснулся и увидел надвигающегося на меня человека. Он шатающей походкой подошёл к кровати и начал сдёргивать с нас одеяло. От неожиданности и испуга я вскочил и заорал благим матом. Незнакомец, видимо, тоже не ожидал такой «подставы» заорал ещё громче меня, из сарая выскочил. Им оказался сын хозяйки, который подрабатывал музыкантом в одном из ночных ресторанов и, вернувшись домой за полночь, в изрядном, как нам показалось, подпитии, обнаружил на своём «законном лежбище» спящих туристов. За тонкой стенкой послышалась громкая и грубая перепалка. Для того, чтобы уйти ночевать к своей возлюбленной женщине на «запасной аэродром», сын требовал от матери достаточно много денег, угрожал играть на саксофоне всю ночь и намеренно не давать отдыхать уставшим от такого отдыха и ночного кошмара туристам.
После того как всё угомонилось, мы вышли на улицу, сели на завалинку и всю ночь, до самого утра, просидели под луной. Утром твёрдо решили поискать место лучше, но подошедшая хозяйка, как ни в чём не бывало, предложила нам перейти в номер на класс ещё выше, то есть поселиться на веранде. Здесь было намного теплее, стояла большая деревянная двуспальная кровать, а на стене висело небольшое, правда разбитое, зеркало, а рядом с кроватью стояли даже тумбочка и вешалка. Переодевшись в лёгкий пляжный наряд, мы, наконец-то, побежали к морю с единственной надеждой окунуться в его ласкающие волны. Идти пришлось приблизительно 800 метров, пересекая крутые овраги, пригорки и железнодорожные пути.
Наконец мы на берегу долгожданного Чёрного моря, с разбега бросились купаться, но не тут-то было, температура воды оказалась не совсем комфортной, мы были вынуждены резко выбежать на берег, чтобы хотя бы просто позагорать. Но, несмотря на прохладную погоду, народу было много и мы с трудом нашли место для загара. Легли на полотенце, расстелив его на серый, раздробленный ракушечник, что-то вроде мелкой щебёнки. Правда острые кромки ракушечника были скруглены, обкатаны набегающими волнами прибоя и сидеть на нём и даже лежать было достаточно комфортно. Впереди, слева и справа кругом торчали чьи-то ноги и через полтора часа загара, нам, вполне естественно, захотелось в туалет. Заняли очередь и пошли в прибрежное кафе, где, отстояв в очереди около часа, поели пирожков-тошнотиков и запили их тёплым лимонадом. Своей очереди в туалет мы так и не дождались, и тут нас осенила простая по сути, но грандиозная по эффективности осуществления нашего замысла, идея. Мы, взявшись крепко за руки, побежали в море, имитируя желание немедленно искупаться. Зашли по пояс и приступили к естественной процедуре. Рядом стоявшие отдыхающие, по моему мнению, делали тоже самое, долго купаться никто не мог, холодная была вода.
Рядом из-под воды вынырнули мужчина средних лет с женщиной, её наигранное поведение выдавала в ней не законную жену, а скорее любовницу. Они медленно, вальяжно, как тюлени ныряли под воду, а когда выныривали, пускали друг на друга струи воды, стараясь непременно попасть в лицо друг друга. По нашему мнению, они одновременно убивали сразу двух зайцев: с умилением и нежностью занимались любовными утехами и одновременно принимали лечебную уринотерапию, так как вода в море, наверное, не менее чем на половину, состояла из мочи купающихся людей.
Вдруг как-то внезапно, как говорится «среди ясного неба», прогремел гром, небо быстро заволокло тучами, стало ещё холодней и полил сильный дождь. Все бросились домой, в том числе и мы. Бежали изо всех сил, но всё равно прибежали на свою веранду совсем насквозь мокрые и скинув прилипшую одежду, плюхнулись на кровать погреться. Кровать вдруг сильно заскрипела и развалилась, при этом мы с грохотом свалились на пол. Прибежавший на шум и крик дед, первым делом стал требовать возмещение за поломанную мебель, мотивируя тем, что кровать предназначена для того, чтобы на ней спать, а не заниматься непотребными вещами, на нагрузки которых кровать не рассчитана. Но вовремя подоспевшая хозяйка отчитала его за нетактичное поведение к молодым отдыхающим и, проявив очередную дозу великодушия, перевела нас в номер на класс ещё выше, т.е. в коридор, где стояла уже железная, с красивым кручёным орнаментом полутороспальная и более прочная на вид кровать. Нам «дико» везло, почти за сутки, мы сменили четыре класса, осталось перейти в гостиную и мы зажили бы как все нормальные приезжие туристы-дикари.
 Наспех пообедав, «чем Бог послал», мы, переодевшись в нарядные и модные по тем временам костюмы, пошли пешком в музей Айвазовского. Картины талантливейшего художника- мариниста, которыми были обвешаны все стены музея, поражали своей грандиозностью, живостью и передавали настоящее удивительное зрелище морского пейзажа в разных его погодных проявлениях, от девятибалльного шторма до полнейшего штиля. Нам в очередной раз повезло, при посещении музея Александра Грина, а ему исполнилось в тот день 100 лет со дня рождения, мы побывали на театрализованном представлении его романтической повести «Ассоль» прямо в акватории Чёрного моря.
Вечером того же дня решили пойти и отдохнуть, а также сытно поесть в один из ночных курортных ресторанов Феодосии. Галантный официант, проводил нас к свободному столику и мы, удобно усевшись на шикарных стульях, стали слушать музыку и ждать приятного ужина. К нам подошла девушка официантка и стала предлагать блюда. В основном это были иностранные кухни, названия блюд ничего нам не говорили. Мы попросили простого борща, но она очень раздражённо «зарычала»: «Какой вам на хрен вечером борщ!». Потом, уже более спокойным тоном, «прошипела» и спросила: «Какой вам подать салат?». Жена сказала, ну чтобы там были лучок и яички. Остервенев ещё больше, она просто прокричала: «Девушка не яички, а яйца, вы вообще когда-нибудь были в приличных ресторанах?» Дело в том, что в нашей местности, в области, в Уральске, куриные яйца принято называть «яички», местным жителям, в отличии от жителей других городов, почему-то кажется, что это как-то «культурней». Термин «яйца» у нас воспринимается немного по другому. Жена сильно испугалась и готова была опять заплакать, но я перехватил инициативу, официантку сумел как-то «заговорить» и вскоре она ушла выполнять наш заказ.
«Мы, между прочим, из областного центра, а она тупая, глупая, провинциальная девка без образования, а мнит себя королевой» - проговорила жена, как бы в отместку за её оскорбления, а я с гордостью и уважением отнёсся к прямым, смелым высказываниям своей молодой жены в адрес ушедшей официантки, я даже сам стал чувствовать себя рядом с ней увереннее. Вот это молодец, вот ты её «отбрила», сказал я, хотя для этой, на наш взгляд, грубой, разукрашенной и толстокожей «мадам», всё слова были «до одного места».
Через некоторое время, стена возле нас начала складываться гармошкой и через несколько метров мы увидели столы, на которых стояли дорогие коньяки, вина, шампанское, аппетитно разложенная по розеткам чёрная икра, запечённые тушки осетров и другие, дорогостоящие и, в своём большинстве, неизвестные нам блюда. Гуляли, видимо, богатые евреи, на коленях у которых небрежно сидели и громко смеялись разукрашенные до безобразия молодые девицы лёгкого поведения. Чувства восторга и, тем более, зависти, они в нас не вызвали, откровенная брезгливая пошлость и чванство.
Вот так закончился наш второй день пребывания на отдыхе. На следующее утро, опять пошёл дождь, мы решили немного понежиться в постели. К нашей кровати подбежала белокурая девочка с ажурными белыми бантами на маленькой прекрасной головке и стала спрашивать, откуда мы здесь появились и что делаем. Затем она стала стаскивать с нас одеяло, предлагая нам поиграть с ней в прятки. Боже мой, я ведь был почти голый, кроме бинта на большом пальце правой ноги на мне ничего не было. Мы стали тянуть одеяло на себя, стыдливо прикрываясь от назойливой девчушки до тех пор, пока её не забрали вставшие из спальни родители.
На третий день пребывания, как-то внезапно начала мучить тоска по родине и мы, почти не сговариваясь, твёрдо решили ехать обратно домой. Никакие уговоры хозяев остаться и ждать хорошей погоды, на нас не подействовали. Мы с неожиданной лёгкостью покинули наш номер в «частном отеле». Почти бегом добежали до автовокзала. Но не тут-то было, народ, также как и мы, ринулся в обратную дорогу, к родным местам постоянного проживания, поэтому билеты на три дня вперёд уже были проданы. И тут опять нам помогли копчёные лещи. Одного дали начальнику автовокзала, другого - дежурной по автовокзалу, ну а третьего - самому водителю автобуса, который предоставил нам резервное место и вежливо усадил нас на запасное колесо внутри салона.
По прибытию в аэропорт, мы ужаснулись от увиденного. Народу было настолько много, что как говорят в народе, яблоку негде упасть. С помощью тех же лещей, нам посчастливилось перерегистрировать билет на ближайший рейс, ожидать которого надо было 4 часа. На лавках, на газонах, на кустах и под ними всюду суетился многочисленный, уставший от отдыха народ. Мы смогли устроиться на кончике надувного матраса, любезно предложенного одним из понимающих нас туристов, жена которого вроде бы пошла купить мороженного. Моя супруга вдруг тоже сразу же захотела мороженного. Через два часа нудного ожидания, я уже наверняка понял, в чём дело и попросил уже до боли знакомого туриста последить за вещами и отправился на поиски «пропавших». Спустившись по каменной лестнице в полуподвал, я увидел жену, стоявшую в очереди в туалет, не менее 300 человек было в этой очереди. Бедные женщины, закусив до синевы губы, терпеливо ждали своего «спасительного часа». Я зашёл в мужской туалет, здесь очередь не была такой большой, дождался пока выйдет последний и кивком головы, позвал жену к себе. Вышли мы довольные и счастливые, но часть женщин сориентировалась, они быстро перестроилась в очередь перед мужским туалетом и теперь бедные мужики, явно уступающие женщинам в сообразительности, метались из угла в угол.
Вот так неожиданно быстро пролетели наши крымские каникулы. В самолёте мы быстро уплели предложенный аэрофлотом завтрак и довольные тем, что летим обратно домой, погрузились в сладкий сон, предвкушая настоящий нормальный отдых на берегу Урала. По приезду в Уральск, нас никто не встретил и мы автобусом, называемом вагоном, доехали до Урального моста, который в это время ремонтировали, а на другом берегу нас встречали родственники, которые так быстро за нами соскучились.
На следующий день мы поехали в Рубёжку по грибы и, промотавшись целый день по лесу, не нашли ни одного гриба, тем не менее долго бродили по лесу уставшие и довольные от прекрасной тёплой погоды, намёрзлись у моря. В лесу, навстречу нам вышел незнакомый мужик, который двигался впереди нас, ставил какие-то вешки и мы, буквально за два часа, ориентируясь по этим вешкам, набрали много грибов в этом же месте. Оставшиеся дни летних каникул и отпуска провели у себя в родном Приуралье.
 Много лет прошло с тех пор, практически каждый год мы куда-то ездили отдыхать, работа была сложная, напряжённая, ответственная, требовалась регулярная «перезагрузка». В последнее время, когда появились неведомые ранее возможности, отдыхали и в Турции и в Египте и даже в более экзотических местах, на острове «Цейлон», например, но это ни в какое сравнение не идёт с воспоминаниями и эмоциями, полученными от наших первых совместных отпусков, несмотря на разительное отличие предоставляемых услуг. Наши «крымские каникулы» запомнились на всю оставшуюся жизнь, мы были молоды и счастливы.
Для современного молодого читателя, который вряд ли знаком с известным послевоенным фильмом «Римские каникулы», к этой статье я заготовил несколько другой заголовок: «Воспоминания давно минувших дней», однако, решил всё-таки оставить название созвучное с классикой, которое ассоциируется у меня с детством, отрочеством, юностью, молодостью и никакие современные «Анталии» и «Хургазы» не могут возродить в душе те чувства, которые мы испытывали в молодости. Ностальгия.
На фото сверху: слева автор, справа его командир - Володя Молчанов
Владимир Калюжный, Самара, январь 2016 |
